— Я вступаю в войну лишь тогда, когда нужно защитить моих чернокожих братьев и сестер.
И по отношению к самым злобным своим врагам Камелефата всегда был великодушен. Он никогда не угонял пленных в рабство. Победив в сражении, он объяснял противникам свои намерения, старался заставить их понять, что для того, чтобы приобрести, например, оружие, ткани или напитки, изготовленные белыми, достаточно хорошо обрабатывать землю и пользоваться ее плодами. Европейцы, говорил он, очень охотно покупают, например, пряности, очень ценится у них и слоновая кость, а потому вполне достаточно оставаться терпеливым и усердным земледельцем или охотником, чтобы прожить достойно.
Если в Африке образованность, науки, словом, цивилизация, получили еще очень малое распространение, то мудрость, которую копил народ с сотворения мира, была в чести. И надо придерживаться этой мудрости, говорил Камелефата и рассказывал, какие опасности подстерегают африканцев в настоящем и в будущем, если они пойдут по пути европейской цивилизации, отказавшись от традиционных европейских ценностей. Порой случалось, что принципы мирного сосуществования, которым руководствовался Камелефата, и пламенные речи вождя ашуку убеждали кое-кого из его противников, и, вернувшись в родные края, они тоже поднимали свои племена на борьбу с работорговлей. Но другие, наиболее упорные в своей жажде обогащения вожди и слышать об этой борьбе не желали. Для этих людей не существовало ни закона, ни чести, ни совести, для них больше всего на свете значили деньги, они душу свою способны были продать дьяволу за горсть монет. Но наибольшие опасения внушали Камелефате «помбейрос», которые даже и племени своего не имели. Им нечего было терять, они шли на самые отвратительные ухищрения, чтобы захватить побольше рабов, и вынуждали вождя ашуку вступать в кровопролитные сражения, а Камелефата не любил проливать кровь людскую.
Камелефата старался, чтобы жизнь племени, как и прежде, шла своим чередом: соблюдались традиции, посвящение в первый мужской класс «дого» по-прежнему оставалось самым значительным ритуалом и по-прежнему юношей специально готовили к вступлению во взрослую жизнь. Правда, теперь после обряда посвящения физические упражнения стали особенно суровыми, а дисциплина соблюдалась неукоснительно, как во время войны.
Однажды на рассвете Камелефата и его трое друзей отправились на охоту в лес. За ними бежала целая стая собак; псы челноком сновали в траве, без конца пересекая извилистую тропинку и заливаясь радостным лаем. С ветки на ветку перепархивали беззаботные пташки, щебетом приветствующие утро нового дня.
