Это очень важный факт. В частности, он позволяет сделать определенное заключение о дате старого захоронения ЛИШЬ ПО ЕГО ТИПУ.
Известно, что погребальные обычаи крайне консервативны, и поменять их нелегко. Очевидно, мы наталкиваемся здесь на след какой-то очень крупной реформы в жизни русского общества середины XVII века, между 1632 и 1637 годами.
ПОРАЗИТЕЛЬНО, ЧТО ОБ ЭТОЙ РЕФОРМЕ СЕГОДНЯ НИЧЕГО НЕ ИЗВЕСТНО. ИСТОРИКИ О НЕЙ МОЛЧАТ. Открываем, скажем, обстоятельный труд А.В. Карташова «Очерки по истории русской церкви» [14], т. 2, с. 110–112. Карташов вообще ничего не говорит о погребальной реформе на Руси. Вместе с тем, он сообщает, что 1634–1640 года — это правление патриарха Иоасафа I. Значит, изменение типа русских захоронений произошло именно при патриархе Иоасафе. Однако никаких сведений о таком важном событии А.В. Карташов, известный ученый и автор фундаментального труда [14], почему-то НЕ ПРИВОДИТ. Хотя другие, гораздо менее важные реформы патриарха Иоасафа в его книге подробно обсуждаются. А вот о важнейшей реформе обрядов захоронения — ни единого слова. Возникает ощущение, что Карташов просто НИЧЕГО НЕ ЗНАЕТ о ней. Или же НЕ ХОЧЕТ ГОВОРИТЬ.
Открываем другой фундаментальный труд по истории Русской церкви — многотомную «Историю русской церкви» Макария, митрополита Московского и Коломенского [19]. Правлению Иоасафа I там посвящены страницы 314–325 книги 6. О смене типа русских захоронений, опять-таки, нет ни звука. Однако глухой след этой реформы, по-видимому, все-таки имеется. Говоря о «чине ПОГРЕБЕНИЮ священническому» в Требнике патриарха Филарета, Макарий сообщает, что «в Требнике 1639 г., Иоасафовском, ЭТОТ ЧИН ОТМЕНЕН, как составленный будто бы „от еретика Еремея, попа болгарского“» [19], книга 6, с. 322. Но задумаемся на минуту. Если старый русский обряд погребения священников вдруг оказался ЕРЕТИЧЕСКИМ, то, следовательно, все прежние русские попы были похоронены по еретическому обычаю, а значит, скорее всего, попали в ад. Совершенно ясно, куда был направлен этот идеологический удар. По Русской церкви и русскому обществу в целом.
В заключение вернемся к выпавшей из общего правила гробнице номер 24 в подклете Архангельского собора Московского Кремля. Сразу скажем, что НИКАКИХ НАДПИСЕЙ НА НЕЙ НЕТ. Сегодня она приписывается Феодосии, дочери царя Федора Ивановича и царицы Ирины Годуновой, см. список, приведенный в предыдущем разделе. Таким образом, считается, что это якобы до-романовская гробница. Но откуда это известно? Раз сама гробница не подписана, то, по-видимому, надпись с именем Феодосии существовала на какой-то наружной плите в Вознесенском монастыре. Из-под которой гробницу извлекли при переносе в подклет Архангельского собора в 1929 году. Но в свете того, что мы узнали о смене типа русских захоронений в 1630-х годах, можно с уверенностью сказать, что перед нами — ПОДДЕЛКА. Ведь если бы она действительно была гробницей дочери царя Федора Ивановича — то есть XVI века — она должна быть СТАРОГО, антропоморфного типа. Но захоронение номер 24 — НОВОГО ТИПА. Следовательно, данная гробница была изготовлена после 1632 года и потому никак не могла принадлежать царевне Феодосии Федоровне, умершей еще в XVI веке. Здесь мы еще раз ловим романовских фальсификаторов русской истории за руку.
