Хороши порядки, хорошо положение дел! Нечего сказать, есть на что порадоваться!
Говорят, некоторые, в великом благоразумии, высказывали, что, дескать, довольно нам этих опер «с крайним направлением», довольно на сцене и одного «Бориса Годунова». А, вы вот как полагаете, — сказал бы я этим господам. «Довольно!». Да, пусть будет довольно вам, двум-трем парам людей, — но не нам, публике, которых сотни и тысячи. И мы должны от вас зависеть, от ваших капризов или незнания, от вашего равнодушия или плохих вкусов?! Нет, это уже слишком. Дайте нам, пускай мы наперед сами прослушаем, а потом решим, хороша или дурна вещь. Каково это! Целую оперу, плод труда, вдохновения, мысли, таланта, не только не будут выполнять, но даже, вопреки положительному уставу, не хотят даже рассматривать. Композитору каким-то полицейским кулаком зажимают рот, не дают ему слова произнести. Люди незнающие, равнодушные, рассеянные, неприготовленные про себя думают о сцене и арии, а когда надо рассуждать, только машут руками и кричат: «Не надо, не надо!»
Еще недавно г. Соловьев (композитор и критик) протестовал против подобного грубого, безумного самоуправства и ушел вон из «оперного комитета», за то, что там не хотели рассматривать оперу Шеля «Каменный гость» и сыграли с нею сбою «штучку». Но благородный и великодушный поступок г. Соловьева не подействовал. Комитет продолжал втихомолку свои обычные шахматные ходы.
А ведь как подумаешь, ни г. капельмейстер, ни его сторонники никогда не думали протестовать ни против одной бездарности или посредственности и преспокойно давали на русской оперной сцене «Нижегородцев», «Проданную невесту» и, бог знает, какую еще всякую всячину. Все было хорошо, все было прекрасно, не будь только оригинальности и талантливости!
И заметьте, против кого комитет сыграл нынче свою «штучку»? Против композитора, который не мальчик какой-нибудь, не начинающий дилетант, а человек, который поставил на сцену крупную, значительную оперу, имевшую постоянно громадный успех с одного конца России до другого, чье имя стоит уже в Европе, не только у нас, в историях и лексиконах музыки, человек, которому однажды, наверное, воздвигнут памятник на площади; а какой-то посредственный капельмейстер со своими присными вычеркивают его вон, они не дают слушать русской публике, русскому народу посмертного, капитального его создания!
Мне кажется, дай этим людям на их управу «Руслана», «Каменного гостя», когда они еще не были на сцене, они тотчас бы забраковали и Глинку, и Даргомыжского. Они бы только все давали «Нижегородцев» и «Проданную невесту» чешских авторов. До русских талантов им ведь дела нет!
