По словам Конквиста, приведшего эту цитату, "это не было еще полным обвинением - во всяком случае теоретически, - но вряд ли могло означать что-либо другое, кроме намерения Сталина посадить Бухарина и его последователей на скамью подсудимых".
Получается, будто Каменева принудили говорить то, что требовалось Сталину. Однако в дальнейшем, на следующих процессах и Рыков, и Бухарин подтвердили верность того, о чем сообщил Каменев, а Томский, не дожидаясь ареста, застрелился. Но почему же тогда Каменев стал выдавать оппозиционеров, хотя мог бы, кажется, и промолчать, не подводить их под арест. Наиболее разумное объяснение: ему показали некие материалы, которые свидетельствовали о том, что следствию известны эти факты и настроения. Но эти материалы до поры до времени предполагалось держать в тайне прежде всего потому, что нельзя было выдавать источники этой информации.
Такой прием, судя по всему, был использован и на других подобных процессах.
Но может быть, признания были "выбиты" силой и не отвечали действительности? Это тоже вполне возможно, но лишь для некоторых случаев, а не для всех. Многие обвиняемые могли заявить об отказе от прежних показаний, данных под пыткой. Кто бы им помешал?
На отдельных процессах присутствовали иностранные журналисты. Они наверняка передали бы мировой общественности такое обвинение в адрес следствия, и тогда судебные заседания могли бы считаться трагическим фарсом.
Увы, почти все обвиняемые показывали себя не с лучшей стороны. Они признавались в том, что и раньше не раз обманывали партию, притворно (а кто-то искренне) раскаивались в своей оппозиционной деятельности.
По страшной иронии судьбы в газете "Правда" были опубликованы заявления с требованиями смертной казни для обвиняемых, подписанные теми, кому в скором времени суждено будет разделить ту же участь: Пятаковым, Рыковым, Раковским.
"Не хватает слов, - писал Пятаков, - чтобы полностью выразить свое негодование и омерзение. Эти люди, потерявшие последние черты человеческого облика. Их надо уничтожать, уничтожать как падаль, заражающую чистый, бодрый воздух советской страны, падаль опасную, могущую причинить смерть нашим вождям и уже причинившую смерть одному из самых лучших людей нашей страны - такому чудесному товарищу и руководителю, как С.М. Киров..."
Уже сами по себе подобные высказывания в адрес осуждаемых на расстрел своих бывших товарищей вызывают неприятное чувство. А тут еще закрадывается подозрение: да уж нет ли тут изрядной доли лицемерия?
