Относительно бытовой версии, разрабатывавшейся Ленинградскими чекистами, то она безусловно более всего устраивала тех, кто отвечал за безопасность Кирова и должен был отслеживать все возможные заговоры на его жизнь, имеющие политические мотивы. То, что они настаивали на бытовой версии, на "обыкновенном" убийстве из ревности, сугубо уголовном преступлении вполне естественно, и это, конечно же, понимали те, кто принимал от них дела.
Правда, большинство современных историков склонно принимать бытовую версию как если не единственно верную, то наиболее вероятную. Даже если все так видится в ретроспективе, надо учитывать, что в те времена большинство охотно поверило в верность официального сообщения о смерти Кирова: "...от руки убийцы, подосланного врагами рабочего класса". И мало кто обратил внимание на то, что этот убийца не назван и вроде бы даже не опознан: "...Стрелявший задержан. Личность его выясняется". Но в таком случае откуда известно, что он подослан врагами рабочего класса, а не одиночка-убийца?
По мнению авторитетного исследователя А.А. Кирилиной, "сработало традиционное мышление руководящих партийных работников и сотрудников НКВД. Тем более, что большинство из них находились, несомненно, в определенном психологическом шоке.
"Убийство Кирова, - сказал мне в беседе, состоявшейся в 1968 году, один из оперуполномоченных Ленинградского управления НКВД тех лет... - это было что-то ужасное. Все были растеряны. Сначала нам сказали, что он ранен. Ведь террористического акта такого масштаба не было после покушения на Ленина и Урицкого. Ведь был убит член Политбюро, Оргбюро, секретарь ЦК ВКП(б)".
События 1 декабря 1934 года создавали атмосферу подозрительности, беспощадной ненависти и страха".
Тут уместнее вместо шаблонного "страха" употребить выражение "некоторая растерянность" или что-то в этом роде.
Судя по всему, ленинградские чекисты знали об интимных отношениях Кирова с Мильдой Драуле, а потому сразу же арестовали ее. Но если предположить, что кто-то из этих чекистов был соучастником, одним из организаторов преступления, то такая поспешность может вызвать подозрение.
Более того, в период горбачевской "перестройки" получила широкое распространение версия о конкретных организаторах убийства Кирова: Сталин, Ягода, Медведь, его зам. Запорожец. Вроде бы Сталин таким образом избавлялся от опаснейшего конкурента, которого многие партийцы предпочитали ему, а также получил возможность развязать давно и коварно задуманный массовый террор.
