Пещера невольницы-колдуньи | страница 18

Старик коснулся ее щеки, и девушка едва не разрыдалась, заметив слезы в его глазах.

— Прощай, дитя моего сердца! — Затем он взял ее за руку. — Никому не рассказывай того, что я открыл тебе сегодня. Если что-то из этой истории достигнет ушей недостойных людей и те сумеют раскрыть тайну твоего рождения, они попытаются использовать тебя для достижения своих грязных целей. Будь осторожна! Не доверяй никому, кроме друзей, в которых ты уверена.

— Я буду осторожна, — обещала Эриния. Отец закрыл глаза, задыхаясь. Грудь его тяжело поднималась и опускалась, старик с трудом втягивал воздух.

Спустя некоторое время вернулся Гелест и дал Фархаддину лекарство для облегчения боли.

Эриния долго еще оставалась возле постели отца, тихо сторожа его сон. Ей многое нужно было обдумать, и от безрадостных мыслей у нее разрывалось сердце. Когда миновал полдень и тени незаметно начали вползать в комнату, она поцеловала отца в щеку и потихоньку вышла. Думать о том, как теперь сложится ее жизнь, было почти невыносимо, но она должна была выстоять.

Вскоре после полудня Эриния направилась на тренировочную площадку. Она с раннего детства наблюдала за тем, как ее отец дрессирует диких животных. В первый раз, ей не было тогда и четырех лет, отец взял ее с собой в тренировочные вольеры и начал учить, как обращаться с животными. Каким далеким все это казалось теперь! Эриния отперла клетку, где содержались обезьяны, и ее любимица Сада прыгнула к ней на руки. Захлебываясь слезами, Эриния поцеловала обезьянку в голову и снова посадила в клетку. Отец всегда говорил девушке, что у нее природный дар приручать животных, и восхищался тем, как животные ее любят. Остановившись перед клеткой со львом, девушка просунула между прутьев руку и погладила жесткую гриву огромной кошки. Лев лизнул ее пальцы, и она печально улыбнулась, двигаясь дальше вдоль клеток. Она прощалась с каждым из зверей, все отчетливее понимая, что больше уже никогда их не увидит.

Прощание оказалось мучительно тяжелым. Горько было расставаться со слугами, которых знала всю свою жизнь, с животными, которых любила и обучала, но больше всего с человеком, которого всегда считала своим отцом.

С печалью покинула Эриния тренировочные вольеры и вернулась в дом. Завтра ей предстояло оставить его навсегда, и мысль об этом разрывала ей сердце.

Родным домом для Эринии было поместье, расположенное в нескольких лигах от древнего Иерополя. Для девушки это был лучший из возможных миров. Владения ее отца простирались от плодородной долины Нила до бесплодных песков пустыни. Не в силах выносить страдания, вызванные близкой смертью отца и необходимостью срочно покинуть родной дом, Эриния сделала то, что делала всякий раз, когда у нее было тревожно на душе. Она сбежала в пустыню.