В произведениях, появившихся перед революцией 1905 года, Короленко рисует тяжелую жизнь людей подневольного труда, обличает полицейский произвол и крепостнический режим самодержавного строя. Писатель–гуманист, рассказывая о тяжелой жизни народа, неизменно верит в его победу. С предельной ясностью это выражено в миниатюре «Огоньки». «…Жизнь течет все в тех же угрюмых берегах, — пишет Короленко, — а огни еще далеко. И опять приходится налегать на весла… Но все–таки… все–таки впереди — огни!» Эти слова Короленко в ту пору были восприняты как открытый призыв к борьбе с царизмом и реакцией во имя грядущего освобождения народа.
В момент общественного подъема, в годы, непосредственно предшествующие первой русской революции, усилия Короленко как писателя и общественного деятеля направляются на борьбу с охранителями самодержавия. Писатель выступает против еврейских погромов, поощряемых властями и полицией, объясняя, в чьих они интересах. В 1903 году Короленко пишет «Дом № 13» — одно из ярчайших произведений, направленных против антисемитской политики царского правительства.
В революционный год он печатает статью, разоблачающую провокаторскую деятельность попа Гапона и Зубатова, их намерение «запрячь молодое рабочее движение в полицейскую колесницу».
В 1906 году над писателем нависла новая угроза административных репрессий.
В декабре 1905 года полицейский карательный отряд под начальством Филонова учинил кровавую расправу над крестьянами села Сорочинцы Полтавской губернии. Короленко выступил в газете «Полтавщина» с «Открытым письмом», в котором требовал немедленного суда над Филоновым. Через несколько дней после опубликования этого письма Филонов был убит выстрелом из револьвера. Никакой прямой связи между выступлением Короленко и убийством Филонова не было, но черносотенная печать тут же начала травлю писателя, обвиняя его в «подстрекательстве к убийству». Газеты «Киевлянин» и «Полтавский вестник» поместили злопыхательские статейки с прямыми угрозами по адресу Короленко. Прямолинейные, резкие ответы писателя на все провокационные выпады черносотенной печати составили цикл очерков, известных под названием «Сорочинская трагедия».
Не оставляет Короленко разносторонней деятельности и в годы реакции после поражения революции 1905 года. Об его книге «Бытовое явление», которая немедленно подверглась запрету властей, Лев Толстой писал: «Ее надо перепечатать и распространять в миллионах экземплярах. Никакие думские речи, никакие трактаты, никакие драмы, романы не произведут одной тысячной того благотворного действия, какое должна произвести эта статья»
