— Отец выглядит похудевшим и слегка озабоченным. Тот случай в Париже лежит на нем тяжелым грузом. — Александр посмотрел на закрытую дверь, которая однажды будет и его баррикадой. — Он плохо спит.
— Чем я могу помочь?
Как легко ей это сделать. Просто позволить на миг прижаться лицом к ее лицу и почувствовать покой. Но из-за характера и воспитания Александр не мог просить ее об этом. Неимоверно трудно было переступить через условности.
Он постучал.
— Войдите, — отозвался князь по-французски.
— Папа, — Александр вошел и сразу пропустил в кабинет Еву, — у меня для тебя подарок.
Князь Арманд поднялся из-за стола. Он был по-прежнему красив, подтянут. Когда Ева впервые с ним встретилась, в его волосах только проглядывали серебряные нити. Теперь все волосы были цвета стали, под цвет глаз, кожа на лице тоже сероватого оттенка. При виде Евы он улыбнулся, черты лица смягчились.
— Красавица. — Он пошел к ней навстречу, и она знала, что мало кто удостаивался такого дружеского приветствия.
Ева сделала реверанс, но князь поднял ее за обе руки. Его руки были сильны, возраст был заметен только вблизи. Она увидела на лице Арманда следы бессонных ночей и скрытого напряжения и, не удержавшись, встала на цыпочки и расцеловала его в обе щеки:
— Как я рада вернуться сюда, ваша светлость.
— Это мы должны радоваться. Алекс, ты не сказал, что Ева стала еще красивее.
— О, он не заметил, — не удержалась Ева, мельком взглянув через плечо на Александра.
— Наоборот. Просто хотел, чтобы папа увидел это своими глазами.
— Прирожденный дипломат, — засмеялся князь Арманд. — Алекс, позвони, чтобы нам принесли чаю. Пожалуйста. Мы завладеем ненадолго Евой, прежде чем будем ее делить со всей Кординой. Итак, наша маленькая девочка теперь известный продюсер. — Он повел ее к креслу и усадил. — И приехала со своими спектаклями нас порадовать.
— Я на это надеюсь.
— Мой сын говорил, что для Центра большая честь приезд вашей труппы. В Америке вы уже приобрели известность, и мы гордимся, что ваше первое выступление в Европе пройдет у нас.
Ева улыбнулась:
— Беннет умеет польстить.
— Это правда, — Арманд достал сигареты, — но это сказал Александр.
— Александр? — Она с удивлением повернулась в сторону принца, невозмутимо сидевшего рядом.
— Ева считает, что я не умею польстить женщине, папа, — объяснил принц, достал зажигалку и поднес к сигарете отца. — Она все ждет, что я начну чинить ей препятствия.
— Но в течение семи лет вы это делали, и теперь мне трудно изменить свое мнение. — Она спохватилась и тут же извинилась: — О, прошу прощения, ваша светлость.
