Фунтик и трое с большой дороги | страница 8
И в это время у входа, разумеется совершенно случайно, объявился вокально-инструментальный дуэт "Противные голоса".
Пёс бил в литавры, а бывший одноногий пират "рваная майка", а нынче шарманщик со всеми ногами крутил ручку шарманки.
Дуэт звучал противно, но гармонично. Всё в нём: и слова, и музыка, и исполнение — было одинаково нехорошо.
Но сыщикам нравилось. А в том месте песни, где говорилось, что полицейские очень много работают, но за это мало получают, старший с дипломом даже всплакнул.
А в это время Бамбино, изображавший уборщика (а это был именно он), исполнял в кабинете начальника очень опасный трюк.
Открыв сейф, он быстро поменял Фунтика на попугая и, умоляя друзей воздержаться от радостных воплей, надежно упаковал поросёнка.
Вот где оно пригодилось, цирковое с двойной крышкой ведро!
— У тебя, любезный, ничего тут к ручкам не прилипло?! — спросил Пинчер, вернувшись в кабинет.
— Обижаете! — оскорбился Бамбино. — Я только по сейфам… Этот… как его… ры-цы-ды-вист!
— Ничего, вылечим! — пообещал Добер, вытесняя поломойца с тележкой за дверь.
А сейф в это время вновь принялся бунтовать.
— Требую адвоката! — вопил он. — Отказываюсь есть, пить и летать!
Возле полиции полосатого уборщика с ценным грузом ждал велосипедист, а за углом, в переулке, — цирковая машина.
Это была неописуемая встреча!
Фунтик от радости… А дядюшка Мокус… А Бегемот в это время…
А уж Триолина… Короче, неописуемая встреча потому так и называется, что её нельзя описать.
Из многих опасных операций генерал больше всего любил одну — вручение наград.
Вот и теперь, узнав о том, что Фунтик окончательно схвачен, примчался он в городок на парадном автомобиле в сопровождении супруги и прелестнейших малышей.
Генеральша, редкозубая женщина редкой красоты, была в шляпке из дикобраза, дочурки — в сарафанчиках из маркизета, а младший — кудрявый ангел с голубыми глазами — в матросочке с карманами и рюкзачком на случай подарков и других тайных приобретений.
Казалось, что весь цвет Ухты-Мурликанска собрался в кабинете начальника полиции в этот торжественный час.
Было даже шампанское, но его ловкие официанты от случайной публики берегли.
Короче, ликовали все получившие указание ликовать.
Но наконец всё вокруг угомонилось и торжественный момент наступил.
— Долгие годы, а точнее, целых три месяца, — произнёс в тишине генерал, — мы шли по следу этого опасного поросёнка… Но, как говорится, сколько верёвочке ни виться…
