Не так уж трудно заметить две характерные черты и догматического, и методологического фальсификационизма, вступающие в диссонанс с действительной историей науки.
1) проверка является (или должна быть) обоюдной схваткой между теорией и экспериментом; в конечном итоге, только эти противоборствующие силы остаются один на один;
2) единственным важным для ученого результатом такого противоборства является фальсификация: “настоящие открытия ― это опровержения научных гипотез”.[80]
Однако история науки показывает нечто иное: 1') проверка ― это столкновение по крайней мере трех сторон: соперничающих теорий и эксперимента; 2') некоторые из наиболее интересных экспериментов дают скорее подтверждения, чем опровержения.
Но если это действительно так, то история науки не подтверждает нашу теорию научной рациональности. Значит, мы перед выбором. Можно вообще отказаться от попыток рационального объяснения успехов науки. Значение научного метода (или “логики исследования”) в его функции оценки научных теорий и критерия прогресса научного знания в таком случае сводится к нулю. Можно еще, конечно, пытаться объяснять переходы от одних “парадигм” к другим, положив в основание социальную психологию.[81] Это путь Поляни и Куна.[82] Альтернатива этому ― постараться, насколько возможно, уменьшить конвенциональный элемент фальсификационизма (устранить совсем его нам не удастся) и заменить наивный вариант методологического фальсификационизма, характеризуемый приведенными выше тезисами (1) и (2), новой, утонченной версией, которая должна дать более приемлемое основание фальсификации и, таким образом, спасти идею методологии, идею прогресса научного знания. Это путь Поппера, и я намерен следовать по этому пути.
в) Утонченный фальсификационизм против наивного методологического фальсификационизма.
Прогрессивный и регрессивный сдвиг проблемы
Утонченный (sophisticated) фальсификационизм отличается от наивного фальсификационизма как своими правилами принятия (или “критерием демаркации”), так и правилами фальсификации или элиминации. Наивный фальсификационист рассматривает любую теорию, которую можно интерпретировать как экспериментально фальсифицируемую, как “приемлемую” или “научную”. Для утонченного фальсификациониста теория “приемлема” или “научна” только в том случае, если она имеет добавочное подкрепленное эмпирическое содержание по сравнению со своей предшественницей (или соперницей), то есть, если только она ведет к открытию новых фактов. Это условие можно разделить на два требования: новая теория должна иметь добавочное эмпирическое содержание (“приемлемость
