— Откуда Том знает, что мы связываемся с людьми Будриса лично? — вдруг спросил господин в визитке.
«Э, да ты, друг, наверно, с верхнего этажа разведки!» — подумал Лидумс.
Ребане замялся немного, но ответил спокойно:
— Петерсона и Густава обучали в той же школе, где обучались Том и Адольф. Они общались между собой, а весной прошлого года вместе были переброшены в Латвию. И хотя Петерсон и Густав шли к Будрису, а те двое — самостоятельно, в Ригу, они могли поделиться своими планами…
— Разве связь между обучающимися не исключена? — продолжал свой допрос господин в визитке.
— Они ведь земляки, мистер… э…
— Можете ограничиться этим обращением! — строго предупредил Маккибин. Но Лидумс видел, как неприятен тому весь этот разговор, и вмешался:
— Я тоже удивлен. В Лондоне о группе Будриса говорят, как о соседях по имению. А меня спрятали так, что я и сам-то себя не вижу!
— Не шутите, мистер Казимир, мы обязаны оберегать вас! — остановил его Маккибин.
— Но я тоже обязан оберегать моих друзей в Латвии! — резко заявил Лидумс.
Господин в визитке молча взглянул на него, но во взгляде чувствовалось одобрение.
— Да, это было одно из упущений, — глухо сказал Ребане.
Скотт попросил всех занять места, и опасный разговор прервался.
Рядом со Скоттом стоял начальник радиоцентра, негромко упрашивая его о чем-то. Лицо у полковника было каменное, и чиновник все ниже склонял плешивую голову. Наконец полковник отпустил чиновника мановением руки и заговорил:
— Даже в такой фирме, как у нас, оказывается, могут быть накладки. Радиоцентр просит дать им двое суток для проверки и анализа данных. Прошу вас, господа, прибыть сюда в пятницу, в двенадцать часов…
Заместитель Маккибина ни на кого не смотрел, но голос его, сухой, жесткий, выдавал всю его злость. По-видимому, он боялся этого анализа и проверки. Лидумсу стало не по себе. Он понимал, против кого направлена вся ярость полковника: против него! Если бы не речь Лидумса на этом высоком совещании, все можно было бы закончить втихомолку: «списать» Тома и Адольфа, и дело с концом. Но тут было столько свидетелей, что молчаливым «списанием» уже не ограничишься. И еще вопрос: а не придет на это будущее совещание тот самый господин в визитке? Похоже, что тут все ему подотчетны.
…Продолжение совещания в пятницу было коротким. Посторонний господин тоже присутствовал. Маккибин, осунувшийся, как будто не спал две последние ночи, предоставил слово своему заместителю. Полковник заговорил резко, зло:
