По этой же причине ты решил завести детей.
Ты преодолел первоначальное отвращение (в двадцать пять ты мне сказал, что никогда не хотел бы иметь от меня ребенка, потому что если он будет похож на меня, то ты не сможешь его выносить!), и родились Джакопо, Лучилла и Ирэн. Няня и твоя мать почти сразу забрали их себе, а я и не препятствовала этому. («Какой бред! Я мать!»)
Я чувствую себя хорошо, только когда путешествую, в поезде, в самолете, в машине. Когда мозг отключается, мыслей нет, и я могу посмотреть на себя со стороны, как зритель. Такое со мной случалось и в детстве, но тогда меня это пугало. Сейчас, наоборот, это освобождение, сразу все мне кажется таким мимолетным и смешным. Мне удается даже улыбнуться, не только посмеяться, и я думаю, что жизнь — это сплошное надувательство.
Не знаю, зачем ты сюда приехал — на очередной научный консилиум или чтобы повидаться с одной из своих случайных любовниц. Меня это совершенно не волнует, потому что наши жизни мало соприкасаются. Ты считаешь, что я фригидная, а я коллекционирую любовников.
Наверно, это началось, когда я перестала собирать наряды. Прошлым летом, когда я целых две недели путешествовала в одиночестве, у меня завязался роман с одним ковбоем, красивым и очень соблазнительным. Но без гроша в кармане. Конечно, я и не думала менять свою жизнь. Мы с тобой спим в соседних комнатах, и, когда довольны собой (каждый своей персоной), нам даже удается быть вежливыми друг с другом. Хорошие дети, хороший дом, хорошее воспитание. Все идет без потрясений, как по маслу. По маслу, сбитому из денег.
Ну вот, я вижу, как ты выходишь из дверей здания на другой стороне площади. Ты приближаешься, прямой, с сигаретой во рту. Ты мне не нравишься, я стараюсь прикасаться к тебе только тогда, когда кто-нибудь смотрит на нас, когда я могу играть. Иногда я пытаюсь удивить тебя нежностью или легким поцелуем в щеку. Ты недоверчиво смотришь на меня; и я горжусь тем, как исполняю свою роль! Ты уже в нескольких шагах, у тебя довольный вид.
Как будто тебе удалось укротить меня.
Поцелуй в щеку и вопросительная полуулыбка.
Улыбаюсь, опустив глаза, потом с невинным видом смотрю на тебя, стараясь вложить в свой взгляд самые приятные воспоминания.
Теперь ты расслабился, думаешь, что выиграл: у тебя такой же взгляд, каким охотник смотрит на безжизненную жертву.
Никакой жалости.
Один выигрывает, другой проигрывает.
Вот в такие моменты прежняя Ева пытается восстать.
