Она не могла описать чувства охватившие ее. Она и представить не могла,0 что кто-то скажет ей что-то подобное.
— Ты… ты понимаешь что это значит для меня? — Она посмотрела в сторону, вдруг смутившись. — Мои записи и глупые маленькие наброски, мои попытки переводов, мои —
— Хватит! — В его голосе прозвучал удивленный упрек. — Элис, нет никакой глупости в том что ты делаешь, не больше чем в моих зарисовках Дождевой реки. Не приуменьшай значение нашей работы! И не говори о себе пренебрежительно, особенно со мной! Я полюбил серьезную женщину, с альбомами для зарисовок и тетрадями для записей. Я был польщен уже тем что такая образованная дама тратит свое время на то, чтобы объяснить мне все это. То что ты делаешь важно! Для Дождевых Чащоб, для драконов, для истории! Мы здесь, видим как что-то происходит с драконами и их хранителями. Этот молодняк превращается в Элдерлингов. Сначала драконы, а теперь и старшие возвращаются в наш мир. Сейчас, здесь. Как ты можешь смотреть на драконов и хранителей, и сомневаться в том, что должно происходить дальше?
Хэби становится сильнее с каждым днем. Большинство драконов уже способны на короткие полеты, пусть некоторые из них и заканчиваются падением в реку или на деревья. К концу зимы, я думаю, большинство из них смогут хоть понемногу летать и охотиться. И никто из хранителей не говорит о возвращении в Трехог или Кассарик. Они остаются здесь и многие уже нашли себе пары. Са, сохрани нас всех! Это начало чего-то большого, и ты уже часть этого. Слишком позно отступать. Слишком поздно прятаться.-
— На самом деле я не хочу прятаться. — Она медленно подошла к очагу и опустилась на колени. Она неохотно подняла одну из расписанных плиток с пола. — Я обещала Малте. И собираюсь сдержать обещание. — Она рассматривала плитку. Тонкие мазки складывались в рисунок кипящего котла с супом. растительный орнамент обрамлял его. — Я отправлю это ей когда ты отправишься. Вместе с посланием, чтобы она знала что мы и правда нашли Кельсингру. Что в мире еще есть место для драконов и Элдерлингов.-
— Ты можешь поехать со мной и сама ей рассказать.
Элис покачала головой, почти страстно. — Нет, Лефтрин. Я еще не готова встретиться с миром. Я дам тебе письмо для моей семьи, чтобы дать им знать что я жива и что у меня все в порядке. И ничего больше. Пока нет.-
Когда она обернулась на него через плечо, он смотрел на пол. Его рот был разочарованно сжат. Она поднялась и подошла к нему.
