— На вас нет лица, мисс, — вздохнула она. — То-то я говорю своему Бакклу: разве это жизнь для девушки? Одна-одинешенька в старом доме. Нет, этак не годится. Одна со всеми этими дорогими вещами. Невольно вздрогнешь, как вспомнишь. Одно слово: одна в доме по ночам.
— Мне не страшен дом, миссис Баккл. Тут другое…
Но я не могла ничего объяснить. К тому же она слыла кумушкой и охотно разнесла бы мои откровенности.
— Как хотите, не мое это дело. Только, по-моему, в хепплуайтовском столе завелся червяк. Не то чтобы много. Но рядом стоят высокие часы — сами знаете, как эти бесы плодятся.
— Я посмотрю, миссис Баккл.
— Ладно, так я ухожу, — закивала она. — У нас кончается воск. Завтра прикуплю, как буду идти сюда. Ну, пока, мисс.
Она ушла, оставив меня наедине с моими заботами. Я спустилась в сад и сразу вспомнила тот уже далекий осенний вечер, подумав некстати, вспоминает ли когда-нибудь про него Ред. Дошла до берега реки, где стройные ряды сердечника перебивались буйно разросшимся лютиком, а над водой роились тучи комаров. Оглядываясь на дом, я вспоминала слова управляющего банком. Все распродать. Продать Дом Королевы. Все смешалось во мне. Дом Королевы так долго был моим пристанищем. Он одновременно притягивал и отталкивал меня. Иногда, проникшись чувством, что он мой, я представляла, как он был обставлен до того, как тетя Шарлотта превратила его в склад мебели. Верно, был тогда милый, счастливый дом; это потом в нем случилось столько трагического. Смерть моей матери, потом отца, тот мимолетный блаженный вечер, когда мне показалось, что встретила человека, которому суждено перевернуть мою жизнь, последующее горькое разочарование и, в довершение всего, загадочная смерть тети Шарлотты.
Мне не хотелось продавать дом. И все же дело шло к тому.
Я прошла по лужайкам. Яблони и вишни были в густом бело-розовом цвету, каштан под моим окном украшали цветочные каскады. Меня окутала волна теплого чувства к Дому Королевы.
Я вернулась в дом. Стоя, прислушалась к бою часов. И сейчас все было заставлено, как в дни тети Шарлотты. Мало кто заглядывал теперь в дом. Должно быть, избегали иметь дело с человеком, которого считали замешанным в загадочной смерти.
Вечером я обошла дом, комнату за комнатой. Сколько драгоценной мебели, на которую я не могла найти выгодных покупателей. Придется все распродавать, то есть продавать через посредников. Всем известно, что они покупают только задешево.
Я неумолимо двигалась к развязке. В ушах стоял голос отца: «Не бега от трудностей. Встречай их с открытым забралом, и ты найдешь способ их преодолеть».
