Кей смотрела, как удрученная Джемма медленно придвигает стул.
— Доброе утро! — раздался жизнерадостный возглас, и к столу бодро подошел Оли, широко улыбаясь.
Засмотревшись, Кей едва не опрокинула стакан сока на колени Софи, но вовремя спохватилась.
— Ну, как мы после вчерашнего?
— Господи, Оли! — снова застонала Бет. — Как ты можешь радоваться по поводу и без? И как тебе удается избежать похмелья? Я же видела, сколько ты вчера выхлестал!
Оли как ни в чем не бывало взял с тарелки кусочек тоста и начал щедро намазывать его сливочным маслом.
— Понятия не имею, о чем ты, куколка, — ответил он, жадно откусывая кусок. — Я и выпил-то всего каплю.
Бет только покачала головой и с отвращением принялась за хлопья.
— Я же вас предупреждала, — заметила Тереза. — Я сказала: «Один глоток», помните?
Кей улыбалась, прислушиваясь к их беседе, но не могла оторвать взгляд от лица Оли. Она суетилась вокруг стола, то и дело поглядывая на него и вспоминая фильмы, от которых когда-то впадала в экстаз. Впервые она отметила его в экранизации диккенсовской «Повести о двух городах». Там он снялся в роли Сиднея Картона, и Кей безудержно рыдала, когда он ради любимой женщины пожертвовал жизнью. Затем последовала череда довольно скверных романтических комедий, где Оли играл хлыщей и вертопрахов, всегда добивавшихся любви героини. Тем не менее его притягательность обеспечила ему интерес зрительской аудитории. Ну а потом он не устоял перед соблазнами Голливуда и получил роль в «Дамском угонщике», где и сыграл — вполне закономерно — этого самого угонщика. Кино получилось премерзкое, единственной компенсацией за потраченное зря время был весьма фривольный эпизод, который долго обсуждали в прессе. Таблоиды широко растиражировали кадры из фильма, и Кей должна была признаться, что они скрашивали ей особенно тоскливые обеденные часы.
Теперь, наблюдая за Оли, она старалась отогнать воспоминания о той эротической сцене, о его загорелой спине, завершавшейся крепкими упругими…
— Я принесу еще тосты! — выпалила она невпопад, так что все обернулись и удивленно посмотрели на нее.
— Что с тобой, Кей? — спросила Софи. — У тебя лицо горит!
— Ничего, — пробормотала Кей, спасаясь бегством на кухню.
Она не должна в него влюбляться. Красавцы-мужчины — настоящее несчастье. Сколько раз они разбивали ей сердце! Даже вспоминать не хотелось, скольким симпатичным парням она дарила свою любовь, а потом они ее растаптывали. И в Лайм-Реджис она приехала совсем не для того, чтобы повторять ошибки прошлого. Она же собиралась с головой окунуться в работу, посвятить себя совершенно новому делу и заняться наконец иллюстрациями. Для этого ей не нужен мужчина!
