Все эти и им подобные сведения могли только дезориентировать читателя, который вздумал бы познакомиться с историей Венеции по курсу Стасюлевича.
Значительно большую ценность, как известно, представляют собою известные извлечения, сделанные Стасюлевичем из наиболее важных источников по истории средневековья.[522] Извлечения эти не потеряли некоторого значения до настоящего времени, но в этом труде Стасюлевич не отвел места выдержкам из источников, которые относились бы к истории Венеции, хотя здесь и были помещены выписки из византийца Никиты и француза Вильардуэна, у которых можно было взять немало интересного по истории Адриатической республики.
На шестидесятые годы приходится начало ученой деятельности И. В. Лучицкого, который дебютировал тогда небольшим очерком: «Рабство и русские рабы во Флоренции в XIV и XV вв.». Эта работа вышла в 1866 г. в Киеве, где началась ученая карьера Лучицкого. Несмотря на свое заглавие, как будто не обещающее ничего для историка Венеции, книга И. В. Лучицкого в действительности близко касается очень важного для Венеции вопроса о торговле рабами, в которой республика св. Марка в пору не только раннего, но и более позднего средневековья играла едва ли не ведущую роль во всех районах Средиземноморья.
Работа написана Лучицким в значительной мере по источникам и с учетом новой в то время, главным образом итальянской литературы. Выводы автора ясны и обоснованы. Только напрасно Лучицкий называет книгу Хэззлита по истории Венеции, вышедшую в 1860 г., хорошей книгой, а автора ее «лучшим из историков Венеции»[523]: мы видели, что книга Хэззлита нехороша и в своем переработанном виде, в издании 1902 г., а в предисловии к этому изданию автор сам признается, что он «смеется теперь» над своим старым трудом.
Очерк Лучицкого, труды Кудрявцева и Ешевского свидетельствуют о том, что русская историческая наука и в области изучения истории Запада твердо стояла тогда на собственных ногах.
На шестидесятые и семидесятые годы приходится и плодотворная научная работа Ф. К. Бруна, занимавшегося, между прочим, историей итальянских поселений в Крыму и, следовательно, одним из частных вопросов нашей темы. Правда Ф. К. Брун интересуется преимущественно генуэзскими поселениями в Крыму в соответствии с их большим значением и длительностью существования в этом районе, но он уделяет внимание также колониальной и торговой деятельности на юге нашего отечества и венецианцев.
