В „Современном капитализме“, как известно, Зомбарт выдвинул встретившую со всех сторон возражения своеобразную теорию градообразования, которую он в полемике против Пиренна кратко выразил следующим образом: „Города средневековья в экономическом смысле являются созданием держателей рент и получателей налогов“.[408] Это утверждение наталкивалось на общеизвестные факты из истории Венеции, на что и было Зомбарту указано, но это не поколебало его взглядов и в последующих изданиях своего труда Зомбарт остался в этом вопросе на своих прежних позициях.[409]
Исходя из марксистского учения о том, что капиталистам присуща страсть к наживе, „неутолимая жажда прибавочного труда“[410], как следствие капиталистического способа производства и образования мирового рынка, Зомбарт, „подделываясь под марксиста“[411], перевертывает это правильное учение вверх ногами и объясняет само капиталистическое развитие воздействием капиталистического духа, равно как и средневековое ремесленное производство выводит из противоположного капиталистической страсти к наживе стремления „удовлетворения потребностей“, „идеи пропитания“.[412] Этой разницей в идеях определяется и разница в экономической политике средневекового города и капиталистического государства по отношению к их колониям: „Можно сказать — пишет Зомбарт, — что потребность в экспансии в средневековом городе вытекала из идеи пропитания, тогда как в городах — государствах и великих державах нового времени она находилась под доминирующим воздействием идеи наживы“.[413] Историк — марксист с такой постановкой вопроса согласиться не может: мышление к бытию, идеи к окружающей действительности находятся не в таком отношении, как это изображает Зомбарт, а как раз в обратном. Это с полной ясностью и не раз было доказано основоположниками марксизма, — достаточно указать на знаменитое произведение Энгельса, направленное им против Дюринга.[414] Применительно к данному вопросу это значит, что мелкий ремесленный характер средневековой, в том числе в значительной степени и венецианской торговли определялся не „идеей покрытия потребностей“ или „идеей пропитания“, а сами эти идеи вытекали и обусловливались ремесленным характером производства, зависевшим в свою очередь от уровня производственной техники средневековья, от уровня кораблестроительной техники в частности, и необеспеченности от морского разбоя торговых путей.
Трактовка Зомбартом вопроса о венецианских колониях также вызывает возражения, и прежде всего, им совершенно неправильно определяется состав венецианских колониальных владений: „В состав ее (Венеции) владений вошли земли Эпира, Акарнании, Этолии, Ионические острова, Пелопоннес, острова южной и западной части Архипелага, ряд городов по Дарданелльскому проливу и Мраморному морю, города во внутренней Фракии, как Адрианополь и др., Пера, предместье Константинополя, Кандия и вскоре после этого важный Кипр“.
