Во второй половине XIX в. французская историческая литература дала по истории Венеции сочинения Арменго, Ириарта, Валентена, Сержана.[308] Из них для нас представляет интерес только книга первого, поскольку книга Ириарта трактует преимущественно проблемы искусства, а оба последних автора дают краткие популярные очерки венецианской истории. Книга Арменго посвящена истории взаимоотношений Венеции с Восточной империей со времени образования республики до взятия Константинополя в начале XIII в. Французская академия надписей и изящной литературы удостоила автора похвального отзыва. Для своего времени книга, быть может, и заслуживала этого; но в ней немало таких положений, с которыми современный автор согласиться никоим образом не может.
Прежде всего, совершенно неприемлема основная концепция автора, по которой Венеция была неизменно благодетельницей Византии, за что та платила ей столь же неизменно черной неблагодарностью.[309] Еще большие сомнения вызывает другой тезис автора, в котором крестовые походы трактуются как дело благочестия[310], хотя и сам он видит, что „в св. земле каждая венецианская экспедиция отмечается приобретением то гарантий, то привилегий“.[311] В этом же роде звучит еще одно положение: „Венецианцы дошли до понимания выгодности братства человеческого, предчувствовали солидарность народов“…[312]
Независимо от этого автор недостаточно критически относился к своим источникам и к работам своих предшественников: он верит самым подозрительным сообщениям поздних авторов, вроде назначения дожем Пьетро Орсеоло своих наместников в города Далмации[313], и покорно следует то за Романином, то за Дарю там, где их соображения нуждаются в серьезной критике.[314] История сношений Венеции с Византией при императорах Мануиле и Андронике Комнинах изображены совершенно произвольно, причем в этом случае Арменго ввели в заблуждение византийцы.[315]
На французском же языке еще в семидесятых годах вышло еще одно сочинение с претензией охватить на двух сотнях страниц всю историю Венеции, — это сочинение Стеена, вышедшее в Венеции.[316] Совершенно непонятно для чего понадобилось автору хвастливое утверждение, что сведения, которые он черпал у Романина, Капелетти и других своих предшественников, он „проверял по подлинным грамотам, которые находятся в архивах“.[317] В действительности — это поверхностная и часто весьма неточная компиляция для надобностей туристов. Интересами этой категории читателей определялся и круг тех вопросов, которыми занимается автор по преимуществу: о походе Пьетро Орсеоло он говорит в двух словах, о договоре Венеции с Алексеем I Комнином вообще ничего не говорит, но посвящает целые страницы „проблеме“ обручения с морем.
