Я только отмахнулся.
Кевин вздохнул. Сунул «Кент» обратно в карман.
— Дело дрянь.
— Угу.
Тем не менее через неделю Бренда Наррамор меня простила.
Во вторую субботу нашего семейного отдыха она невозмутимо прошагала по пляжу, облаченная лишь в бикини и большие солнцезащитные очки. Ее волосы были всклокочены и напоминали бушующие волны с клубком свернувшихся в них змей. Никуда не сворачивая, она подошла к полотенцам, которые мы с Джерри и Кевином разложили на песке.
Она перебросила ручки пляжной сумки через плечо, а на свободной руке, как корзинку с ланчем, несла портативный приемник, который мерно покачивался у ее бедра, касаясь туго обтянувшей ее эластичной ткани купальника. Кажется, из дребезжащего динамика ее транзистора фирмы «Sanyo» плыла популярная тогда песня «Мои глаза обожали тебя».
— Я помню, как впервые напилась, — негромко сказала она, и мои глаза исполнили то, о чем шла речь в песне.
У меня во рту пересохло от волнения.
— И как это было? — еле ворочая похожим на сгоревшую гренку языком, все-таки сумел выговорить я.
— Я увидела гигантских ящериц. — Она высунула язык, имитируя ловлю воображаемых мух. Потом облизала губы. — А где твои дружки?
Я кивнул налево, где Джерри и Кевин флиртовали с двумя жизнерадостными блондинками, разложившими свое покрывало рядом с нашими полотенцами. Старшеклассницы. После шести дней непрерывного зажигания со студентками мои друзья решили немного «снизить свои стандарты».
— Тебе здесь не надоело? — спросила Бренда.
— Еще как.
— Ты когда-нибудь бывал в «Доме с привидениями» на променаде?
— Один раз был. Еще маленьким.
— А ты бывал там с девушкой?
Я смог только потрясти головой.
— Там темно, Дэвид. По-настоящему темно. Никто не увидит, как ты делаешь то, что тебе хочется делать.
Мы направились на променад Сисайд-Хайтс.
— Мои чванливые подружки в колледже называют этот городок Слизсайд-Хайтс,[3] — сообщила Бренда, когда мы оказались среди пинбольных автоматов и мигающих разноцветными огоньками тележек с попкорном.
— Насколько я понимаю, они здесь уже бывали?
Она рассмеялась. Взяла меня под руку.
— У тебя есть курево, Дейв?
— Не-а.
— Ты уже бросил?
— Вроде того. Наверное.
— Скверно.
Я вытащил из-за пояса плавок размокшую долларовую бумажку.
— Здесь тоже продают сигареты, — утешил я Бренду, кивая в сторону табачной лавки, зажатой между киоском, торгующим чипсами, и скибольной галереей. — Ты все еще предпочитаешь «Дорал»?
Она кивнула.
— Ментоловые, верно?
— Верно.
