Он выглядел подавленным, когда кивнул и повернулся, чтобы уйти, и от этого мне стало грустно.
Когда он ушел, Марна послала мне многозначительный взгляд, и я кивнула: еще поговорим об этом. Мы с ней схватили свои косметички, но Джинджер продолжала сидеть, задумчиво глядя перед собой.
- Ты идешь, Джин? - спросила Марна.
Но та взамен посмотрела на меня.
-Ты говоришь, сегодня можно чувствовать себя свободно?
- Да.
Я рассказала об агентурной сети отца и о том, что в случае возникшей опасности меня предупредят.
- Вы идите, - сказала Джинджер. - Думаю, сегодняшний вечер я предоставлю себе одной.
Мамаша медведица позволила детенышу погулять одному - какой шок!
Марна выглядела совершенно ошеломленной.
- Если ты уверена …
Джинджер рассеянно кивнула и, уже впав в расслабленное состояние, устроилась с пультом на диване и махнула нам рукой на прощанье.
- Не возвращайся в отель сегодня, - начала умолять меня Марна. - Останься здесь, со мной!
- Ладно, - согласилась я, и мы болтали всю дорогу до салона.
После маникюра, педикюра и последовавшими за ними корзинками с рыбой и жареным картофелем в пабе, мы начали пробираться сквозь ночную толпу к гостинице, чтоб я могла взять свои вещи. Поднялся прохладный осенний ветерок, и я застегнула куртку.
- Я бы могла жить в Англии постоянно, - сказала я, когда мы проходили мимо очередного паба, из которого доносилась живая музыка.
Марна снова взяла меня под руку.
- Тебе точно понравилось бы здесь.
Мы прошли несколько минут в тишине.
- Как думаешь, что происходит с Каем? - спросила я.
Она покачала головой.
- Понятия не имею. После саммита нас всех бил мандраж, но Кай был потрясен больше всех. Может, сейчас он проходит стадию бунтарства.
- Я не хочу, чтобы он наделал глупостей, - прошептала я.
- Я знаю. Кайден просто проверяет, как далеко ему позволят зайти, но я уверена, что с ним все в порядке. Не переживай, ладно? - и чтобы подбодрить меня, Марна сжала мою руку, и я в ответила тем же.
Забрав мою сумку из отеля мы, воспользовавшись метро, отправились к жилищу сестер.
- Каково было путешествовать с Коупом? - спросила Марна, когда мы вышли из метро на ее остановке.
- Это было здорово. Коуп постоянно разговаривал со мной. А в Сирии он был просто потрясным. Видела бы ты его.
Мы обошли уличного скрипача. Он наполнял вечерний воздух грустными, причудливыми звуками, и я бросила несколько купюр в его открытый чемодан.
- Ты ведь нравишься ему, знаешь? - произнесла Марна.
На одну секунду мне показалось, что она говорила о скрипаче. Когда я поняла, что она имела в виду Коупа, мое сердце замерло.
