— Прочь от напыщенного дурня, выбранного вам в супруги. А куда — что вам за дело?
— Еще какое дело, ведь я вас совсем не знаю! — Она попыталась обернуться, увидеть его лицо, но это было невозможно и из-за его шлема, и из-за непослушной накидки на ее волосах.
— Узнаете, — коротко отозвался он, наслаждаясь тем, что ее ягодицы подпрыгивают в такт хода лошади, прижимаясь к месту, в котором сходятся его бедра; упругостью ее живота под его рукой; даже дрожью, пробиравшей ее каждый раз, когда она ощущала его прикосновения там, где, скорее всего, ее не касался еще ни один мужчина.
Она явно восприняла его слова как угрозу. Возможно, на это он и рассчитывал.
— А кстати, — снова заговорил он, и его голос отозвался в нагруднике басами, — хорошо ли вы знаете мужчину, с которым собрались под венец?
— Но причем здесь это? По крайней мере, лорд Галливел может похвастаться тем, что удостоился монаршей милости.
— Так значит, Генрих решил, что настала пора вам выйти замуж.
— Уж конечно, не по своей воле я собиралась сочетаться браком.
— Вы намеревались до конца своих дней остаться старой девой?
Она снова попыталась сесть прямо.
— Что такого вам обо мне известно, сэр, что вам хватает дерзости задавать мне подобные вопросы?
«Какой острый у нее язычок!» — подумал рыцарь, снова властно прижимая даму к себе.
— Благодаря моим глазам мне известно многое.
— Вы хотите сказать, что именно так я и выгляжу? В таком случае даже не представляю, с чего бы вам утруждать себя моим похищением.
— Вы меня неверно поняли. Ничего подобного я не подразумевал.
— Но что же тогда вы…
Он не дал ей договорить, прошептав в самое ухо, отчего ей стало щекотно:
— К тому же похитить вас, леди Маргарита, оказалось делом несложным. Что же до причин моего поступка — возможно, вам стоит о них поразмыслить, хорошенько поразмыслить.
Если она и сказала что-то в ответ, он этого не услышал. Больше она не заговаривала, и миля за милей проносились под ногами его могучего боевого коня в полном молчании. Однако он тешил себя надеждой, что миледи наконец покорилась ему. Он буквально слышал ее мысли — сменяющие друг друга планы побега, когда они будут вынуждены остановиться, и планы жестоко отомстить ему за дерзость. Рыцарь нисколько не сомневался в том, что она непременно попытается осуществить и те и другие планы, если ей предоставить такую возможность — или хотя бы намек на возможность. Но он никак не мог позволить ей преуспеть в своей затее. Нет, этого никогда не будет, и неважно, что он прекрасно понимал ее порывы.
