Ланч устроили на свежем воздухе, прямо на камнях. Казалось, на берегу выложили все содержимое лондонского гастронома. Козий сыр соседствовал рядом с пармезаном, бутылки газированной воды торчали из расставленных на камешках ведерок со льдом.
Мелоди подсела прямо к Иви.
— Теперь я чувствую себя лучше, — сказала она. — Уже так не крутит.
— Очень хорошо, — сказала Иви. Она искала взглядом Дэна, и состояние внутренностей Мелоди ее не очень занимало.
— Если тебя интересует, где наш красавец, — сказала Мелоди с кислой гримасой, — он вон там, с Аденом. Похоже, о чем-то спорят.
Дэн уже развернулся и шел к ним с багетом в руке и по-мальчишески злобным выражением на красивом лице.
— Наш главный только что меня отчитал.
— За что? Вот индюк надутый.
— За флирт с коллегой. — Дэн поднял бровь. У Иви упало сердце. — Очевидно, для съемок это плохо.
— Не знаю, — еле вымолвила Иви. — Может, так и есть.
Они задержали друг на друге взгляд дольше обычного. Вдруг Дэн быстрым, резким движением закрыл лицо рукой.
— А ты опасна, — проговорил он.
Дэн полагал, что она опасна! От этой новости Иви прямо выросла на дюйм. Воздух стал плотным от страстного желания.
Они сидели застывшие в абсолютной тишине, тогда как вокруг гудел людской муравейник.
Дэн нарушил молчание, и сразу стало легче.
— Проголодалась? — спросил он и встал, чтобы принести ей бутерброд. Иви смотрела на его удаляющееся совершенное тело, и ее переполняла уверенность, что в скором времени она увидит его обнаженным. Не все сразу, подумала она безмятежно.
Сюжет — если только действие длиной в девяносто секунд может иметь сюжет — был прост. Влюбленная пара идет по берегу со своей обожаемой собакой. Парень извлекает металлоискатель, который сразу же что-то фиксирует. Обожаемая ими собачка возбужденно это «что-то» откапывает и… Что бы это могло быть? Не иначе как банка с собачьими консервами, специально подобранными для его молодого щенячьего возраста. Последняя сцена показывает ту же пару, удобно усевшуюся рядышком у костра и лакомящуюся куриной ножкой. У их ног расположилась собака, засунувшая морду в миску с «Тоби».
Чтобы добиться нужного освещения, ясности, беззаботного настроения эпизода, Грег вел себя как африканский тиран.
— Нет! Нет! Нет! Все люди — кретины! — было одно из его самых мягких замечаний съемочной группе. — Ты счастлива! — кричал он Иви в лицо. — Ты хоть помнишь, что значит счастлива?
Так же как и у большинства актрис, самой трудной задачей для Иви во время съемок было не показать, что режиссер ей осточертел.
