Боже, Иви, сказала она сама себе, может, ты действительно, в конце концов, повзрослела.
Залить город красным светом было не так-то просто. Пабы четко делились на два типа. Те, что для туристов, предлагали омаров в изобилии и осаждались скучающими местными юнцами, не успевшими еще узнать, почем фунт лиха; те, что для людей бывалых, были полны табачного дыма и старичками лет семидесяти. Но и у тех, и у других пабов была одна общая черта: все они уже закрывались.
Винных баров нигде не было, все рестораны меняли «open» на «closed». Торговля в магазинчике шла слишком шумно, так что угрожала вылиться в настоящую потасовку около него на улице. Даже в бинго[14] негде было поиграть.
На темной улочке с маленькими потушившими свет домиками, в которых уже похрапывало местное население Лайм-Риджиса, Дэн остановился и поежился:
— А не пойти ли нам?
— Обратно? — закончила за него Иви. — Да. Почему бы и нет.
— О-о-о-о, меня тошнит.
Речь Мелоди, лишенная поэтичности ее предков, была предельно насыщена информацией.
Тащить ее обратно в отель по морскому побережью им пришлось вдвоем. Такое приключение с пьяной раскрашенной актрисой было не совсем обычным занятием для Иви. По крайней мере будет что внукам рассказать, думала она, затаскивая Мелоди в лифт.
— Иди спать. — Дэн удерживал обмякшую Мелоди. — Я ее дотащу.
— Ты уверен?
Иви вздохнула с облегчением. Нести ответственность за девушку, в любую минуту угрожавшую обдать все фонтаном брызг, ей совсем не хотелось. Хоть и жаль было оставлять Дэна.
— Что ж, спокойной ночи, — неловко, как четырнадцатилетняя девочка, проговорила она и на третьем этаже вышла из лифта.
— Спокойной ночи, милая.
Двери лифта закрылись, теперь хоть кричи, хоть танцуй.
Когда Иви влетела в свою маленькую комнатку, Кемп-стрит со своими наскучившими каждодневными проблемами отодвинулась сейчас на сотни миль. «Спокойной ночи, милая», — пропищала она девушке в зеркале. Было похоже, что у этой девушки с розовыми щечками могут (только лишь могут!) получиться серьезные отношения.
Две престарелые дамы в ярких нейлоновых кофточках окинули взором скопление видеокамер, прожекторов и людей на песке.
— Нет, — сказала одна, наморщив нос, — никого из известных нет, — и они засеменили дальше.
На пляже Иви зевнула. Очень рано. Для Иви это слишком рано.
— Ничего подобного, — добродушно ворчал Аден, стоя за огромной видеокамерой. Он выглядел исключительно здоровым и румяным.
— Мелоди, ты не можешь припудрить Иви нос?
