Затем миссис Вамос поработала с Лулу над Моцартом, строчка за строчкой, трансформируя её игру буквально на моих глазах. Она была исключительным учителем: требовательным, но весёлым, критичным, но вдохновляющим. Через час — пятеро или шестеро учеников уже зашли в класс и сели на пол со своими скрипками, — миссис Вамос дала Лулу домашнее задание и сказала, что будет рада увидеть нас завтра.
Я не могла в это поверить. Миссис Вамос хочет увидеть Лулу снова. Я чуть не подпрыгнула на стуле и, наверное, так и сделала бы, если бы в тот момент не увидела, как Коко вылетает из нашего окна, преследуемая Эроном с поводком в руке.
— Что это было? — спросила миссис Вамос.
— Это наша собака Коко, — ответила Лулу.
— Я люблю собак, а ваша выглядит довольно милой, — сказала одна из лучших преподавателей скрипки в мире. — Завтра мы также послушаем, как звучат эти скрипки, — добавила она. — Мне нравятся итальянские. Но, может быть, мы откроем для себя
и французскую.
Вернувшись в отель, я дрожала от волнения. Я не могла дождаться начала занятий — какая прекрасная возможность! Я знала, что миссис Вамос окружали безумные азиаты, но была одержима желанием удивить её, показать, из чего мы сделаны.
Я вытащила партитуру Моцарта ровно в тот момент, когда Лулу упала в глубокое кресло. “Ах, — вздохнула она удовлетворённо, откидывая назад голову. — Это был хороший день. Пошли, поужинаем".
— Поужинаем? — я не могла поверить своим ушам. — Лулу, миссис Вамос дала тебе задание. Она хочет видеть, как быстро ты продвигаешься. Это страшно важно, и это не игра. Давай же. Начнём работу.
— Ты о чем, мама? Я играла на скрипке пять часов кряду. — Это было правдой. Перед встречей с миссис Вамос Лулу все утро занималась с Кивон. — Мне нужен перерыв. Я больше не могу играть. К тому же уже полшестого, а это время ужина.
— Полшестого — не время ужина. Сначала мы позанимаемся, а потом вознаградим себя едой. Я уже зарезервировала столик в итальянском ресторане — твоём любимом.
— О-о-о-о-о нет, — заныла Лулу. — Ты серьёзно?
На сколько?
— На сколько что?
— На какое время ты зарезервировала столик?
— О! На девять часов, — ответила я, о чем потом пожалела.
— Девять? ДЕВЯТЬ? Это безумие, ма! Я не хочу! Не хочу!
— Лулу, я перенесу...
— Я НЕ ХОЧУ! Я не могу сейчас заниматься. И не буду!
Не стану вдаваться в подробности того, что за этим последовало. Достаточно двух фактов. Первый: мы не ужинали до девяти часов. Второй: мы не занимались. Вспоминая об этом, я не могу понять, откуда у меня брались силы и смелость сражаться с Лулу. Одна мысль о том вечере заставляет меня чувствовать себя измученной.
