Трясина [Перевод с белорусского] | страница 89

— Слушаю пана, — рявкнул он.

Рыжий кивнул головой на Савку.

— Бери его!

Савка не успел опомниться, как его сжали точно железными клещами и поволокли к какому-то предмету, на который он еще при входе обратил внимание. Вскоре он потерял сознание. Очнувшись; он почувствовал нестерпимую боль, дико закричал и снова потерял сознание. Немного спустя Савка снова опомнился и увидал себя лежащим на полу. Рядом стояли рыжий, шустрый и Адольф.

Савка тупо глядел на них.

— Скажешь, где повстанцы?

— Не знаю, — ответил Савка.

Он думал, что на этот раз ему поверят, но рыжий снова крикнул:

— Адольф!

Савка почувствовал, что сил у него больше не хватит, и сдался.

Три пары резвых коней крупной рысью бежали по лесным дорогам и гатям среди болот. В просторных санях сидели незнакомые люди, видно прибывшие издалека. Всего их было тринадцать человек. И народ все крепкий, молодой, здоровый, как на подбор.

По виду — это средней руки хуторяне. Держали они себя спокойно, с сознанием собственного достоинства. Куда они направлялись? Не в гости ли к соседям?

Однако ехали одни мужчины. Ночь укрыла их густой теменью от любопытных взглядов. Разве только изредка запоздавший путник провожал их пытливым взором и, сойдя с дороги, думал с тревогой: «Что это за люди?» Но ему и в голову не приходило, что в санях сидят переодетые легионеры, а среди них Савка Мильгун. Он показывал им дорогу в лес, где «гостей» поджидали дед Талаш и его товарищи.

Неважно чувствовал себя Савка, и не оттого, что его сильно избили и пытали, а оттого, что сломили его волю и заставили сделать то, чего он не хотел. Савка искренно стремился порвать с Василем Бусыгой и его компанией и отказаться от той гнусной роли, которую они ему навязали. Прожил бы как-нибудь на свете и без их милости. Но вышло не так. И страшно было Савке ехать туда, где он встретится с Талашом, Дед стоял перед его глазами; а в ушах звучали его слова: «Держи язык за зубами». Да Савка и не хотел выдать партизан, он сам ужаснулся при одной мысли о страшном предательстве, в которое его вовлекли. А, может быть, там никого не окажется? Как хорошо было бы застать там пустой шалаш! Ну, что с ним сделают, если в шалаше не: найдут деда Талаша: не мог же он привязать партизанского командира?! А следы его они увидят. Савка не думал о том, что будет, когда они вернутся из лесу. Он даже забыл о том, что он арестант и на руках его наручники, — их снимут только в том случае, если Савка укажет им шалаш, где укрылся партизанский вожак. Так ему было обещано. Впрочем, Савка этому не верил.