«Главный недостаток мужчин — болтливость… Болтливые мужчины навевают на меня смертельную тоску, потому что говорят только о себе».
28 апреля 1952 года Мэрилин прямо со съёмок фильма «Обезьяньи проделки» привезли в больницу «Ливанские кедры». Оказалось, у неё аппендицит.
Когда доктор Рэбуин поднял простыню, которой был накрыта Мэрилин, он с изумлением увидел, что к её животу была приклеена скотчем наспех нацарапанная записка.
«Обязательно прочитать перед операцией!
Дорогой доктор Рэбуин,
Прошу вырезать как можно меньше. Понимаю, вам кажется, что моя просьба кажется глупой, но на самом деле причина в другом. Для меня принципиально важно, чтобы я осталась настоящей женщиной. Прошу оставить (не знаю, как мне молить вас) как можно больше — я целиком в ваших руках. У вас есть дети, и вы должны понимать, что это значит, — я прошу вас, доктор Рэбуин. Я чувствую, что могу на вас положиться! Спасибо — спасибо — Бога ради, дорогой доктор, не удаляйте мне яичники — и пожалуйста, всё, что в ваших силах, чтобы не остались большие шрамы. От всего сердца благодарю вас,
Мэрилин Монро».
Кому-то эта записка может показаться смешной, но у Мэрилин были серьёзные проблемы по женской части, и осложнения в области малого таза были вполне возможны. Доктор понял её страхи и пригласил в операционную гинеколога. К счастью, обошлось без осложнений.
«Я совершенно определённо женщина, и это меня радует».
1953 год Мэрилин Монро встречала уже в статусе признанной звезды.
На студии её стали теперь почтительно называть «мисс Монро». Ходили слухи, что она знаменита больше, чем Рита Хейворт и королева Англии, что получает десятки тысяч писем от поклонников и что на студии ей разрешили занять роскошную гримёрку, когда-то принадлежавшую легендарной Марлен Дитрих.
Но близилось Рождество — самый нелюбимый её праздник, потому что все встречали его с семьями, а она оставалась в одиночестве и острее, чем обычно, чувствовала своё сиротство. Её друг Сидней Сколски рассказывал: «Она пришла на традиционный рождественский приём в студии, выглядела весёлой и, казалось, веселилась. Потом она исчезла, но, кроме дома, идти ей было некуда. В то время она снимала комнату в Беверли-Хиллз. Там она ждала телефонного звонка от Джо, который поехал в Сан-Франциско навестить свою родню. В комнате на столе Мэрилин увидела крохотную ёлочку, а ещё сопроводительную записку на картонке. Печатными буквами от руки было написано: „Счастливого Рождества, Мэрилин“. А в углу на стуле сидел Джо».
