– Ну, вы уж скажете! – Лицо подполковника выражало явное недоверие.
– Поверьте, это так. Я имел возможность узнать людей подобного сорта. Они ни в грош не ценят ни чужое мнение, ни чужую жизнь. И не испытывают никаких угрызений совести, эту жизнь отнимая. Таких немного, но они есть, поверьте. И этот был как раз из таких. Только осмотрев содержимое его карманов, я уже подумал о чем-то подобном. Не спрашивайте почему – это очень долго объяснять, но рассказ Кузьмы только подтвердил мои подозрения.
– Вы говорите какие-то странные вещи. В это трудно поверить и еще труднее понять.
– Прошу вас: пока не пытайтесь понять, попробуйте просто поверить. Хотя… Решать, конечно, вам. Наказать трактирщика и его слуг, несомненно, нужно, чтобы неповадно было. Но отправлять на каторгу людей, защищавших свою жизнь и здоровье от обнаглевшего и самоуверенного хама, право, не стоит. Может, обязать их сделать крупное пожертвование на местный храм?
– Возможно, вы и правы. – Сергей Васильевич засомневался. – С час назад этого человека похоронили. А если обязать их… Хотя нет! Если правда то, что вы рассказываете, то пусть лучше действительно на храм. И… Пятьдесят розог, что ли, убийце впороть?
– Ну, можно и так. – Про снятые с трупа часы я пока упоминать не стал, а то старый вояка опять психовать начнет и забудет про свой временный гуманизм.
– Пойдемте обедать, Вадим Федорович, – неожиданно поменял тему помещик, – а то все скоро остынет. Очень вовремя вы вернулись.
– С огромным удовольствием, – улыбнулся я в ответ, – давно уже в животе бурчит. А после, если вы не возражаете, я загляну к вашей дочери. Думаю, что сегодня она уже сможет вставать.
– Вы серьезно? Не рано? – на лице отца Анастасии читалось беспокойство.
– Если рано, то не разрешу – всего и делов. Но думаю, что молодой и здоровый организм успешно справляется с ядом.
Обед был простой, вкусный и сытный. Я чувствовал себя автомобилем, под завязку заправленным горючим: энергия распирала изнутри, и хотелось что-нибудь делать.
Анастасия чувствовала себя вполне прилично, и я, как и обещал, разрешил ей не только вставать, но и гулять на свежем воздухе. Под присмотром, естественно.
Потом поговорил еще раз с подполковником и попросил разрешения съездить назавтра к местному доктору, который мне был остро необходим для легализации и прорыва в хоть какие-нибудь верхи, чтобы я сумел приобрести пусть пока минимальные, но возможности влиять на события. А еще…
