Хургин внимательно слушал его, склонив голову набок. Он решил дать Дружинину возможность высказаться до конца.
— …Каждый подземный котел даст больше энергии, чем любая из величайших силовых станций мира, больше, чем Днепрогэс и Ниагара, вместе взятые… Посудите, какая победа над природой! Самая большая после изобретения парового двигателя и электрического мотора! Энергия потечет из земных недр, как широкая, полноводная река.
Дружинин перевел дыхание и продолжал с новой энергией:
— Подземные котлы будут работать совершенно автоматически, веками, тысячелетиями, до скончания времен, без всякого обслуживания и вмешательства человеческих рук. Каждый котел сочетает разумную направленность машины с постоянством явлений природы…
— Позвольте, позвольте! Почему это веками, почему совершенно автоматически? — спросил Хургин, чувствуя, что неукротимая фантазия Дружинина начинает увлекать и его.
— Потому что подачу воды можно раз и навсегда отрегулировать в соответствии с давлением пара. Воды будет подаваться ровно столько, сколько выкипает, — быстро ответил Дружинин.
— Так, так, — кивнул головой Хургин. — Все это очень заманчиво. Ваша мысль мне ясна… Скажите, почему вы решили взяться за это дело? — спросил он, испытующе глядя на посетителя. — Думаете, что это благодарная задача?
— Неудачи других меня не пугают. Для меня это вопрос жизни и чести. Я обязан сделать это.
— Но почему же вы обязаны? — снова спросил профессор.
— Это целая история… — Дружинин запнулся, видимо затрудняясь говорить дальше, и вытащил из кармана большой черный кожаный кисет. Не зная, что делать с кисетом, он перекладывал его из одной руки в другую. — Целая история, — повторил он. — Если хотите, я расскажу ее в двух словах… У вас можно курить, профессор?
Хургин кивнул головой.
Дружинин свернул папиросу и закурил.
— Так какую историю вы хотели рассказать мне?
— Видите ли, у меня на фронте был товарищ. Геолог Петров Василий Никифорович. Мы встретились с ним под Москвой зимой тысяча девятьсот сорок первого года. Мы были недолго знакомы, а по-настоящему поговорили только один раз, и то не до конца… Может быть, это неинтересно, профессор?
— Продолжайте, — сказал Хургин.
— Как-то раз мы лежали в засаде, застыв от холода. Трещал мороз, огонь развести было нельзя, даже курить запретили. И вот, лежа рядом, мы разговорились о том, что обидно мерзнуть на земле, когда она такая горячая там, внутри. — Дружинин показал рукой вниз. — Ведь там подземный океан расплавленной лавы, материки плывут на нем, как льдины… Оказалось, что Петров, так же как и я, работал над этим вопросом. У него тоже был проект подземного котла. Мало того, он нашел место, где такой котел было легче всего построить. Подробнее рассказать он не успел: подошли немецкие танки, и начался бой. Мы успели только пообещать друг другу, что если один из нас погибнет, то другой доведет дело до конца…
