— Правда, мы с тобой играем роли, полностью противоположные нашей сути? Могу тебе сказать — не мы одни. Но это секрет.
Конечно, он ведь вхож и к Скульду, и к Вердану — Клот должен знать, что на самом деле представляют из себя мужчины-Игроки. Но расспрашивать Атропос не стала — это было бы уже чересчур. Хватит нарушать Правила, хотя бы в это день.
— Так что же за новости, моя прекрасная Психея?
— Лахе следила за Верданом и Скульдом. Повеса пошутил, что, быть может, Вердан играет нами, Игроками, как мы — Фишками, и Лорд замер на секунду. Лахе считает, что это — метафора, и что Скульд подразумевал заговор, который плетёт против него Вердан вместе со мной и с тобой… И Вердан испугался, что его раскроют.
— Чушь какая. Пастушка превзошла саму себя.
— Нам это на руку! — возразила Атропос. — В любом случае, она жаждет мести из-за того, что Скульд до сих пор не пытался… не пытался…
— Облапать её, — подсказал Плут со свойственной ему непосредственностью. — Ясно. И Лахе сказала тебе, что мы втроём — с Лордом подмышкой — можем продолжать строить зловещие планы по вмешательству в дела Повесы. Она его не предупредит. Так?
— Так. Но, знаешь — Вердан ведь всё-таки запнулся… В наблюдательности Лахе не откажешь, она лучшая среди нас в деле добычи информации. Значит, Вердан по уши завяз в чём-то, что лишает нас памяти, создаёт Лабиринт и Поле, наши кубики.
— Он знает принципы течения Времени…
— И что будет в Финале…
— И это что-то явно не из приятного.
Игроки задумались, глядя друг на друга. В конце концов Атропос беспомощно пожала плечами.
— Я не знаю, что делать. Игра становится всё опаснее, а проигрывать не хочется, тем более что я уже далеко зашла.
— Могу тебя успокоить, милая Атропос: до выигрыша тебе не ближе, чем мне — до Скульдовского обаяния. К тому же, как мне кажется, у нас с тобой есть значительное преимущество перед всеми: открытые карты. Моя тактика известна тебе, твоя — мне. И, что бы там ни ждало в Финале, мы встретим это вместе… если вообще дойдём от него.
Здоровая доля скептицизма была отличительной чертой всех Игроков, в кàком бы романтическом настроении они ни находились.
После ужина Атропос нарочито медленно шла к себе, отказавшись составить компанию Лахе. Наконец-то услышала сзади мягкие быстрые шаги, один звук которых вызывал неконтролируемую ненависть. Тем не менее, она справилась с собой и обернулась, преграждая путь Скульду. Его лицо перекосилось, но он всё же учтиво склонил голову.
