Наваждение расселось, когда мальчишеское круглое лицо обернулось к ней. Клот улыбался так, как умел только он — от уха до уха.
— Не парься, красотка, всё останется между нами. Можешь даже поцеловать меня, я никому не расскажу.
Атропос тряхнула антрацитовым водопадом волос, села на изящное кресло.
— Сядь. Есть разговор.
Плут живо уселся, изобразил внимание. Шут!
— Ты помнишь, как мы с тобой познакомились?
Клот выпятил губы, задумался.
— Это было так давно. Милая Атропос, ты заставляешь меня шевелить мозгами, а я к этому делу непривычен.
— И всё же, — настаивала девушка. — С Повесой? С Лордом? Когда ты впервые распил с ним бутылку вашего любимого рома? В каком образе он был пять Игр назад? Какие сигареты курил Вердан?
Странные были вопросы. Атропос видела, как меняется постепенно лицо Плута, и замолчала в тревожном ожидании.
Он сел, откинул голову назад. Помолчал немного.
— Ты знаешь…. Я не помню. А ты? — он бросил острый, совсем не плутовской взгляд в сторону собеседницы. — Если спрашиваешь, значит — нет.
Атропос покачала головой. Как человеческая женщина, ждала теперь, что он — мужчина — примет решение, успокоит её и скажет, что делать. Да уж, нашла на кого возлагать надежды.
— Это значит… — медленно протянул Клот. — Это значит, что с нами тоже играют. Вот так и Большая Игра, да, Атропос?
И расхохотался, от избытка чувств колотя ладонью по подлокотнику.
— Но… Клот!
— Что — Клот? Я уже несколько тысяч лет Клот. Или нет? Да-а, ни в чем теперь нельзя быть уверенным, — приступ веселости прекратился так же внезапно, как и начался. — Всё время с прошлой Игры я помню прекрасно, но до него — лишь в общих чертах. Как будто необходимые пункты, план, чтобы я мог без ущерба для себя строить нынешнюю тактику.
— И что же мы будем делать?
Плут с удовольствием отметил это «мы». Слышал бы это Скульд… Это был бы полный триумф. Все его Нефертити не стоят и реснички великолепной Атропос.
— Возможно, Вердан что-то знает.
— Вердан? Мне тоже так показалось, но…. Почему?
— Он старший ведь. А ты помнишь, как и почему мы выбрали его страшим? Да и вообще… не нравится он мне, мутный, — признал нехотя Клот. — Что, составим против его заговор?
Хоть Атропос и фыркнула, но идея показалась ей привлекательной. Ввести Игру в сердце Большой Игры… Оставить соперников в дураках не только ан Игровом Поле. Каково, а?
Они скрепили договор рукопожатием.
Скульд стоял, прижавшись лбом к холодному стеклу. Коагуляция. Затвердевание жидких веществ. О да, Алхимики знали своё дело. Аллегории, сплошные аллегории — всё для того, чтобы скрыть тайну превращения человека в Мага. Именно так, с большой буквы, а не в какого-то жалкого ярмарочного фокусника. А ему, Скульду, теперь приходится разбираться в том, что же имели в виду полубезумные старцы под всеми этими этапами Великого Делания!
