По их возвращении в последнюю события развивались в том же порядке, как и во время предыдущего сеанса. Миссис Легран поднялась со своего стула и нетвердой походкой направилась через заднюю комнату в кабинет. Затем доктор Халл запер ведущую в коридор дверь, пододвинул к ней стул и передал Полу связку ключей. После того как он поставил поперек разделяющего обе комнаты порожка три стула, доктор Халл пригласил мисс Ладингтон и Пола занять места, прикрутил газ и опустился сам на третий стул.
Когда все было готово к началу, севшая за пианино Альта взяла несколько вступительных аккордов все той же мягкой и размеренной пьесы, которую она исполняла и в прошлый раз. Мисс Ладингтон показалось, что игра Альты продолжалась существенно дольше, чем в предыдущий раз. Она уже подумала, будто что-то не получается с сеансом и, может быть, что-то случилось с миссис Легран. Кто знает — а вдруг она умерла? Эта страшная мысль в соединении с возбуждением, вызванным напряженным ожиданием, настолько подействовала на нервы мисс Ладингтон, что в следующий момент она чуть-чуть не вскрикнула, когда внезапно, как и во время предыдущего сеанса, почувствовала слабое дуновение ледяного ветра, коснувшееся ее лба. А несколькими секундами позже появилась в дверях кабинета Ида и затем как бы проплыла дальше в комнату.
Одета она была точно так же, как и при своем первом появлении в белое платье с открытыми плечами. Копна золотых волос ниспадала на спину до самого пояса.
Начиная с того момента, как Ида появилась из тьмы кабинета, взгляд Пола был неотрывно прикован к ее лицу. Для того чтобы выразить исключительно напряженное внимание, с которым он вглядывался в дорогие черты, едва ли можно найти подходящие слова.
Полу потребовалось не более минуты, чтобы навсегда запечатлеть в памяти любимый образ. Теперь на протяжении всей жизни воспоминания об этой встрече будут ему постоянным утешением. Он не мог не помнить о тех трудностях, которые пришлось преодолеть, чтобы добиться этого сеанса, а также о невольных сомнениях в возможности повторного вызова и материализации любимой. Пол подозревал, что скорее всего ему более никогда не удастся повидать на Земле его обожаемую Иду. Именно поэтому он так жадно вглядывался в нее. Ведь от той точности, с которой его память сможет удержать каждую черточку ее лица и каждую линию ее фигуры, будут зависеть его дневные воспоминания о любимой и его ночные сновидения. И так будет продолжаться до самой смерти и последующей встречи с нею в мире ином.
