— Он был застрахован?
— Нет, Гринвей сказал, Линч не желала, чтобы он находился на хранении в банке, а страховые компании требуют это в отношении больших ценностей. Почему вы спросили?
— Очень удобная добыча, Макс. Скорее всего, у камня отсутствует точное описание, которое обязательно при страховке.
— Гениально! Подточить, слегка изменить конфигурацию, и можно без серьезного риска продать частному коллекционеру.
— Камень был в оправе?
— Нет, просто лежал в бархатном мешочке. Лео сказал, камню лет сто, он достался покойному мужу Линч еще от деда.
Блейк кивнул:
— После переогранки можно спокойно выставить через третье лицо на открытый аукцион. Особенно, где-нибудь на Востоке. Еще кофе?
— Спасибо, патрон, поеду. Допрос им назначил завтра на одиннадцать, надо бы придумать повод, чтобы вас притащить.
— Договор с миссис Линч дает мне формальное право на завершение частного расследования, результаты которого, в силу насильственной смерти клиента, я уже по закону обязан представить полиции. А это дает ей процессуальное право привлекать меня к ходу следствия.
— Ей — это в данном случае мне.
— Да, ты ничего не нарушаешь.
— Как вы все помните! У меня после экзамена по этим процессуальным штучкам будто корова пришла и из памяти все слизнула. — Макс удрученно вздохнул и поднялся из-за стола. — Я отдал приказ двум сотрудникам провести предварительное прослушивание записей, они ведь идут со множества микрофонов. Все нестандартные звуки и сколько-нибудь значимые разговоры. Сделать, как это называется, эрзац?
— Экстракт.
– Вот. Подъезжайте прямо к девяти в управление.
В дверях Макс приостановился, глядя на моросящий холодный дождь. Погода уже не обещала впредь ничего хорошего.
— А вас не задевают, патрон, вот эти все камни, дома?
— Что кто-то из-за богатства оказался в гробу?
— Мы разве не подставляемся?
— Нас покрывают потом национальным флагом.
— И гимн, и салют. Вы правы, патрон, это совсем другое кино.
Макс затрусил к автомобилю, вздергивая на ходу воротник.
Закрывая дверь, Блейк расслышал:
– Ну, хэпи энд, да и только.
За пять дней он присмотрелся к лицу этой Керэлл.
Очень фиксированное. С тонкими чертами, но из-за сосредоточенной одинаковости не добирающее до разряда красивых. Не удивительно, что у нее ничего не вышло с артистической карьерой.
Но судя по тому, как она работала в студии, очень старательная.
Опять эта студия, и опять хочется присмотреться и что-то понять. Какое-то наваждение.
Блейк сел в кресло.
