— Вот мое жилище. А вот и Китти.
Из двери, ведущей на крыльцо, вышла невысокая женщина. На вид ей было лет сорок, она все еще была красива. Одета она была в просторные домашние брюки, рубашку с воротом и вязаную безрукавку. В длинных темных волосах, перехваченных на затылке резинкой, не было и намека на седину. Взгляд светло-карих глаз был приветливым. После того как они подошли, жена Келли пожала Шутову руку:
— Вы мистер Шутов, так ведь? Я Китти. Джеймс очень много говорил о вас. И я очень рада вас видеть. Честное слово.
— Спасибо, мэм. Я тоже очень рад вас видеть.
— Господи… — Китти Келли закатила глаза. — Мэм, сэр… Не будем же мы так называть друг друга. Вас зовут?…
— Майк.
— Отлично. Я, как вы уже знаете, Китти. Вот и будем друг для друга Майк и Китти. Майк, вы, конечно, хотите есть?
— Хочет. — Келли обнял жену за плечо. — Очень хочет, но только нам надо срочно поговорить. Ты не против?
— Келли. — Жена Келли осторожно высвободилась из-под его руки. — Вспомни, я хотя бы раз мешала тебе говорить с кем бы то ни было? Убери руки. Майк, извините… Келли долго жил в лесу и забыл о хороших манерах. Звать вас я не буду, просто накрою завтрак на веранде. Вот увидите, он будет горячим, когда бы вы ни спустились.
Китти исчезла — так же быстро, как появилась. Кивнув на наружную лестницу, Келли сказал:
— Пойдем? Там нас никто не услышит.
— Отлично.
Поднявшись вместе с Келли на дек, Шутов сел в предложенное ему кресло. Усевшись в другое и энергично потянувшись, Келли посмотрел на него:
— Давайте, Майк. Времени у нас вагон, вертолет вылетает в одиннадцать. Говорите. Что случилось?
— Случилось то, что я хочу попросить вас отвезти Макнэлли рапорт. Рапорт о моем увольнении.
— О вашем увольнении?
— Да. Это очень серьезно, Джеймс. Очень.
— Но… — Келли потер кулаком подбородок. — Черт, Майк, ничего не понимаю. Что вообще случилось?
— Одно: моей жизни угрожает опасность. Я взят за горло. При этом я совершенно не собираюсь загибаться здесь. Причем загибаться за чужие грехи. Поэтому, и только поэтому, я прошу вас, во-первых, отвезти Макнэлли рапорт о моем увольнении, во-вторых, поговорить с ним лично. И посодействовать тому, чтобы он отпустил меня отсюда.
— О, мой Бог. — Келли всмотрелся в Шутова. — Майк… Я вижу, вы действительно говорите серьезно. Но что произошло?
— Прежде чем я изложу, что произошло, хочу сказать: я вам верю. Верю. И убежден: снотворное в мой чай подсыпали не вы. И не ваша жена.
