Трубку долго не снимали. Наконец после щелчка услышал сонный голос:
— Да?
Судя по этому голосу, Келли явно еще не проснулся.
— Джеймс, простите, это я, Майк…
— Майк? — Наступила долгая пауза. — Господи… Майк… Который час?
— Пять. Простите, что бужу в такую рань. Но мы уговорились, что я вас сегодня провожу. Если это не отменяется, мне было бы удобно подъехать к вам прямо сейчас. — Для Келли все это должно было звучать ахинеей, он рассчитывал, что Келли его поймет. Кажется, Келли понял. Помолчав, спросил:
— Прямо сейчас?
— Да, как мы договорились. Я могу подойти на своем катере. И захватить вас. Как вы?
— Ну… хорошо, — с облегчением услышал он наконец. — Вы хотите подойти немедленно?
— Сначала хочу глотнуть кофе. У Танука. Потом сразу к вам. Думаю, буду через полчаса. Надеюсь увидеть вас на причале.
— Д-да… Конечно, Майк. Спасибо, что разбудил. Значит, на причале через полчаса?
— Да, через полчаса.
Положив трубку, подумал: Келли молодец. Он все понял. Главное, он не стал уточнять, знает ли Шутов, где находится его причал, поскольку сообразил, что Шутов легко сможет выяснить это у Танука.
Он так и сделал. Обойдя дом, нажал кнопку звонка у входа в отделение. Танук открыл дверь почти сразу же. Увидев Шутова, улыбнулся:
— Доброе утро, шеф. Что-то вы рано. Не спится?
— Спится. Просто я рано встаю. Как прошла ночь?
— Спокойно. У нас всегда все спокойно.
— Что, никогда не бывает происшествий?
— Почему не бывает. В Минтоукуке у нас все бывает. В Дэмпарте бывает. Но здесь, в Кемп-крике, у нас всегда тихо. А что тут может быть?
— Ладно, кофе у вас есть? — О кофе он спросил с умыслом. Ему нужно было чем-то подкрепиться. Но сейчас, после случая с чаем, у него не было никакого доверия и к имевшемуся в квартире кофе.
— Конечно, шеф. Заходите. Таким кофе угощу — пальчики оближете.
В отделении, пока Шутов пил кофе, Танук подробно объяснил, как подойти к находящемуся примерно в полпути к Дэмпарту причалу Келли.
Покончив с кофе, Шутов спустился к катеру.
На реке, включив скорость, он сразу же вывел катер к фарватеру. Тянущиеся с обеих сторон берега, один с нависшей над водой гранитной кручей, другой с подступившими вплотную к линии берега деревьями, выглядели пустынными. Впрочем, он был уверен: они и в самом деле пустынны. Ночные гости почти наверняка подключились сейчас к его телефонной линии. Любой его разговор, даже самый невинный, мог многое им сказать, но устанавливать за ним еще и визуальное наблюдение не имело для них никакого смысла. Тот, кто сидел у него на кровати, считает, что он сейчас прихвачен. Он и в самом деле прихвачен — с их точки зрения.
