— Это он считается здешним главой «Черной Стражи»?
— Да, он.
На полудне возникла еще одна массивная крепость с пушками, смотревшими в сторону порта. Для того чтобы попасть в маленькую гавань, приходилось войти в узкий пролив, образованный двумя зазубренными скалами. Ничего не скажешь, надежная оборона.
Когда каравелла сменила курс, чтобы приблизиться к проливу, Марджана показала направо:
— Вон там дом Крома… Теперь на какое-то время и ваш дом. Всего в паре лиг от порта. Дом смотрит на уединенную бухту, и из окон открывается великолепный вид на море.
— А развалины? Те, ромейские? Помню, что они где-то на восходе, но где именно? — вполголоса спросил Мехмет.
К его удовольствию, щеки Марджаны мгновенно залились краской.
— Еще пять-шесть лиг на полночь от владений Крома.
— Я собираюсь еще раз побывать там… С тобой…
Ее сердце пропустило удар. Теперь она редко приходила на развалины, боясь и без того навязчивых воспоминаний. И уж конечно больше никогда не отправится туда с Мехметом, иначе окончательно потеряет голову.
— Буду счастлива нарисовать вам карту, чтобы вы смогли добраться туда один, — бросила она.
— Не ожидал, что ты такая трусиха.
— Я?! Трусиха?! — возмутилась Марджана. — У меня слишком много дел, чтобы терять время, бродя среди древних камней… Особенно с вами.
— Но почему?
«Потому что из этого ничего не выйдет. Потому что я не хочу снова оказаться беззащитной перед твоим очарованием. Потому что ты рано или поздно покинешь меня…»
— Потому что вы пробудете на Эгрипосе совсем недолго, — отрезала она.
— Достаточно для того, чтобы мы получше узнали друг друга. Поверь, в любви есть много такого, чему я не успел научить тебя.
Она изобразила беспечную улыбку:
— Мне кажется, мой шейх, вы не услышали моих слов. Но я посмею напомнить: меня это не интересует.
— Почему-то я тебе не верю.
Мехмет поднял руку, желая коснуться ее волос, и улыбнулся, когда Марджана резко отстранилась.
— Видишь? Ты не можешь не замечать того, что чувствуешь.
Он прав, не может. Стоило Мехмету коснуться ее, и огонь между ними стал разгораться с новой силой.
— Ты не можешь делать вид, что равнодушна ко мне, — продолжал он.
Марджана неловко откашлялась.
— Пусть так. Но если верить лекарскому опыту, физическое желание — довольно частое явление в природе.
— И поэтому ты так напряжена?
Откуда он знает, что творится с ее телом? Неужели ощущает эту горячую пульсацию, видит, как затвердели ее соски, как налилась грудь, охваченная приятной болью… Марджана отвела глаза, притворяясь, что рассматривает дальние холмы.
