— А что такое город? — спрашивал Алан.
— Город… Ну, как тебе объяснить? Это когда много племен собираются вместе, сообща строят большие жилища. А чтобы защищаться от врагов, окружают их высокой стеной. У скифов тоже есть свои города, только они далеко, там, где садится солнце. Самый главный город, где живет великий царь Скилур, зовется Неаполем*. [6]
С каждым разом друзья все дальше забирались в степь, уезжая иногда на несколько дней.
Шли годы. Алан незаметно превратился из мальчика в стройного юношу. Он все больше сближался с Мипоксаем и радовался, что нашел друга; с ним он не так остро переносил тоску. Мипоксай, очень спокойный, не по годам рассудительный, славился своей силой. Он не раз выходил победителем в весенних состязаниях, обычно устраиваемых племенем агрипеев. Алан не мог участвовать в этих играх. Он не принадлежал к племени.
В день праздника Алан стоял, как всегда, в стороне, грустными глазами провожая участников скачек. Подошел Мипоксай, увенчанный венком полевых цветов.
— В вашем племени тоже устраивают такие игры?
— Нет. У нас для этого нет времени. Лаже мальчишки должны заниматься охотой с самого раннего возраста.
— Хочешь, я попрошу старейшин разрешить тебе участвовать в играх?
— А ты не боишься потерять свой венок?
— Пусть он достанется самому сильному.
— Я пошутил. Не нужно, Мипоксай. Если я проиграю состязание, то уроню в ваших глазах достоинство родного племени. Если выиграю, будет обидно вашему племени: венок сильнейшего не должен доставаться чужеземцу.
— Порой ты удивляешь меня, и я невольно начинаю искать на твоем лице бороду старейшины.
— Возможно, она когда-нибудь и вырастет. Я не теряю надежды.
Под вечер, когда закончились игры, друзья решили, как обычно, отправиться на несколько дней в степь.
Солнце садилось, и тени лошадей смешно переставляли длинные, как деревья, ноги. Далеко позади осталось стойбище. Почему-то все четверо молчали. Не было обычного смеха, веселых скачек. Может быть, причиной была усталость после шумных состязаний? Или странно кровавый, зловещий закат? Непонятная тревога овладела Аланом…
Два дня скакали молодые всадники, удаляясь все дальше на юг, словно хотели на этот раз добраться до самой Бактрианы. Движение веселило, отгоняло тревожные мысли. Никто и не думал об опасностях, что таятся в притихшей и ровной, совсем неподвижной степи.
Утром третьего дня Алан взобрался на крутой холм. С высоты еще шире открылись бесконечные пространства Степей; юноша не сразу заметил движение у подножия холма. Внизу, в двух полетах стрелы, большой вооруженный отряд тяжело скакал навстречу четырем юным скифам. Странная одежда всадников ослепительно сверкала на солнце… В руках у них поблескивали длинные копья, сбоку висели маленькие круглые шиты. Едва Алан успел рассмотреть все эти подробности, как к нему подъехал Мипоксай и, увидев всадников, отшатнулся, будто от удара.
