— SILYA LINE, — вспомнил Щукин.
— Ага, ага…
— Где девчонку сейчас держат?
— В этом городке и держат, — сказал Ляжечка, — только где точно, я не знаю.
— Так-так… И на кого ты мне предлагаешь работать, тоже не скажешь?
— Нет, к сожалению, этого я сказать не могу, — проговорил Ляжечка, всем своим видом показывая, как ему жаль, — потому что сам не знаю. Так ты согласен, да?
Щукин кивнул, глядя при этом в сторону.
— Отлично, — просиял Ляжечка, очевидно, восприняв этот кивок как знак согласия. — Значит, я жду тебя через час на двадцатом километре — это недалеко от Сосновой Рощи, знаешь, да?
— Знаю.
— Тачка будет — синяя «шестерка». Номера — три, шесть, два. Запомнил?
— Ага.
— По рукам? — произнес Ляжечка, протягивая Щукину пухлую ладонь.
Николай скосил глаза на руку Ляжечки и откровенно зевнул.
— Ладно, — закуривая, сказал Щукин, — в принципе и этих сведений мне более чем достаточно. Город этот, где девчонку спрятали, маленький…
— Ты чего? — забеспокоился Ляжечка.
— Да ничего, — пожал плечами Николай, — раздумал я в этом деле участие принимать. Не нравится мне это дело. А вот пойти и ментам наводочку кинуть — можно. Надо привыкать приносить пользу родной стране… Позвоню сейчас, через часок в этом городке не протолкнуться будет от вооруженных и агрессивно настроенных людей. Кстати, в этом вонючем заведении есть телефон?
Ляжечка открыл рот и часто-часто заморгал белесыми ресницами.
— Колян, — сдавленно заговорил он, — шутишь, да? На понт берешь?
— Мне, Толя, бабки нужны, — проговорил Николай. — У тебя сколько с собой есть?
Минуту Ляжечка сидел, неподвижно глядя в одну точку и пытаясь понять, потом, когда наконец понял, одеревеневшей рукой достал толстый бумажник и шлепнул его на стол.
— Благодарю, — вежливо произнес Щукин, пряча бумажник в карман. — Лопатник-то оставить? Он дорогой — кожаный вон, с отделениями…
— Ты же согласился? — сглотнув, прошептал Ляжечка.
— Ага, — сказал Щукин, — согласился. Чего ты так забеспокоился-то? Я ведь у тебя в долг взял. Богатым буду — отдам. Неужто и вправду поверил, что я ментам стукануть могу? Нельзя, Ляжечка, людей по себе мерить.
Ляжечка поднял на Щукина глаза, и надежда заблестела в них.
— Договор наш в силе? — спросил он. — Ты будешь на двадцатом километре через час?
— А как же?! — засмеялся Щукин, вставая из-за стола. — Жди меня, и я приду. А пока у меня дела… Покедова!
И он покинул кафе, оставив несчастного Толю Ляжечку в полном недоумении.
* * *
Щукин шел по направлению к трассе, ведущей за город. На его душе теперь было легко и спокойно — приличная сумма денег грела карман, а впереди была долгая дорога, на все время которой он был довольно сносно обеспечен.
