Корабль «дураков» | страница 2
Корабль мог бы показаться безлюдным, но из трубы витиевато выходил дым, а значит люди, во всяком случае, команда на нем была, иначе, кто приводил его в движение и направлял.
Палуба недолго оставалась безлюдной; по ней со стороны носа шел, не торопясь, мужчина лет шестидесяти, небольшого роста, лысоватый, худенький. Он с интересом поглядывал на воду сквозь сетку и что-то насвистывал. Немного не дойдя до кормы, он уперся в металлическую дверь, что закрывала проход дальше, но почему-то не удивился, а развернулся и подошел к шезлонгам, что стояли на палубе, опустился в один из них и с наслаждением вытянул ноги.
То ли так совпало, то ли его видели, когда он проходил вдоль окон кают, но на палубе появилась женщина: выше среднего роста, худощавая, одетая в просторное платье. Дойдя, до сидящего мужчины, она окинула его взглядом и спросила:
— Не возражаете, если я присяду рядом?
Он повел рукой, показывая, что не возражает. Женщина села в шезлонг и посмотрев вдаль, произнесла:
— Одиноко, — было не понятно, то ли спрашивала, то ли говорила она про себя.
— Я не устаю от одиночества, — ответил мужчина, — мне оно не в тягость, хотя не против приятной беседы дающей пищу для ума.
— Проголодались?
— Пока нет, но иное мнение бывает на пользу.
— Пытаетесь найти новые ощущения от поездки?
— Нет, просто так наслаждаюсь видом. Я думаю, что на этом корабле все мы отчасти случайные пассажиры.
— Случайность не предусмотренная нами…Поездка только началась, и не известно, как много у нас здесь попутчиков.
— Время покажет.
— Жалею, что не захватила сейчас с собой мольберт.
— Вы художница? — поинтересовался он.
— Хочется про себя так думать.
— Что мешает?
— Я сама, вернее моя бездарность, и вероятнее всего я могу отнести себя не к художникам, а к малярам; художник должен выставляться в галереях, на него есть спрос.
— А что иначе нельзя?
Она кивнула головой: — Когда нет большого признания, которого хочется, а видишь, что его нет, то начинаешь заниматься самообманом, что все впереди. А впереди неизвестность, да и зарабатывать надо.
— Признания хочется всем, — изрек он философски. — Не покупают?
— Так покупают иногда, иначе давно бросила бы это занятие.
— А вы не пробовали писать для себя? Свои образы, что рождаются в голове? Может быть, это будет так ярко, что обратят внимание.
— Зачем? Картина должна нравиться не только мне. Она должна нравиться и тем, кто вообще ничего не понимает в живописи.
Мужчина в знак согласия, чуть кивнул головой: — Это и есть искусство, если картина нравиться другим, а не только специалистам. Раз покупают, то значит не все так плохо.