— Конечно, люблю. Я же ваш классный руководитель, — хрипло отозвалась Вета. Она была как в театре. Вышла на сцену и громко и фальшиво выдала свою роль: конечно, люблю. Зрители заулюлюкали и бросили в неё тухлым помидором.
И в голову ей вдруг пришло, что всё это — ещё одно изощрённое издевательство. Сейчас из ближайших кустов выскочат оставшиеся десять восьмиклассников и как засмеются. Но вокруг только тихо шумел ветер, и даже не визжали дети — их уже разобрали по домам.
— Мы вас тоже любим, — уверенно, но тем же бледным до синевы голосом вторила ей Рония. — Пойдёмте. Вам на какой автобус? Мне на третий можно, можно на шестнадцатый.
Она потянула Вету дальше по набережной. Уверенно, как ребёнок тянет маму к витрине с нужной куклой. Без стеснений. Шла на шаг впереди и сжимала пальцы Веты, а в висках той колотилась кровь.
«Эта ненормальная. Чокнутая», — сказала Роза в её голове и скривилась, как будто в её чае плавал рыжий таракан.
Округлый почерк встал перед глазами. Он, конечно, был похож на почерк из письма, но разве мало в мире прилежных округлых буковок, которые девочки выводят на криво оторванных тетрадных листках!
«Пугало, оно вернулось». Или как там было?
— Рония, ты знаешь, что это за история с пугалом? — Свободной рукой Вета провела по невысокой ограде набережной. В чугунных завитушках застряли сухие листья. Она не заметила, как поросший травой склон сменился бетонными плитами, уходящими к воде.
— Я не очень люблю детские страшилки, — по-взрослому сердито отозвалась Рония. Она тут про любовь, а Вета лезет с какой-то чушью.
— Скажи, у тебя всё хорошо? — Ей больше нечего было спросить, и ветер немилосердно трепал подол юбки.
— У меня? Не очень, — спокойно сказала Рония. — Меня не любят в классе. Бросаются бумажками, обзываются. Могут просто не замечать. Меня не любят учителя. Они между собой называют меня «эта чокнутая», я слышала. Мне очень сложно, Елизавета Никодимовна. Вы меня любите?
— Да, люблю, — собирая пыль с чугунных перильцев, выдавила Вета.
— Вы не жалуйтесь моей маме на мои оценки. Я стараюсь. Просто я не одарённая.
На пляже — песчаной косе, уходящей в реку прямо с каменных ступенек — носилась пара весёлых псов, рыча и перетягивая друг у друга сдувшийся мяч. Хозяин с пучком поводков в руках, сидел под покосившимся зонтиком-мухомором. Он поднял глаза на Вету и Ронию, когда они прошли мимо. Песок забился в туфли, но Вета не решилась остановиться, чтобы вытряхнуть его. Рония упрямо тянула вперёд.
