— Алан, а правда, что чуваши предком человека считают сома?
— Это националистический поклеп на чувашский народ, который, как и все прогрессивные нации мира, в соответствии с решением XXVII съезда партии, производит человека от обезьяны…
— Да ну тебя! Трепло ты, Алан… Ты как считаешь, человек мог произойти от обезьяны?
— Ты — безусловно!
— Я же серьезно! Мне не за себя — за державу обидно!
— А ты предпочел бы, шоб из Космосу нас ввезли, как щас модно принято?! Я не знаю… Может, человек и ввезен пришельцами, этими первопроходимцами звездных дорог, но скотина он порядочная! Знаешь, обезьяна — одно из редчайших млекопитающих, которое нельзя почему-то приучить срать в одно место… Ходит и гадит, где придется! Казалось бы, умное животное, кубики складывает, американцы вон ее языку глухих научили, а где припрет — там и влажно пукнет, культурно выражаясь… Меня это всегда в обезьянах удивляло…
— И что сие доказывает?! — обиделся буффонаде Лека. — Мы же вот приучились к отхожему месту…
— Хомо сапиенс конвертировал свое недержание помета в нравственную плоскость, в сферу, так сказать, тонких психических материй… Но, знаешь, на мой взгляд, так и остался засранцем… Приспичит ему — и тотчас спич выдаст, жидко и вонно, правда из верхних дыхательных путей!
— Ты, Алан, сволочь и циник, и ездишь не там, где надо! — взбаламутился Лека. — Париж, Женева, Лондон — разве там ты ищешь настоящего человека, героя нашего времени, Личность эпохи Черненко?! А я был в Воркуте, в Целинограде, в Тайшете, я видел не только фарцу, валютчиков и интердевочек, как ты… Я видел школьников на комбайнах, приехавших в каникулы работать на целинной пашне, я видел лица детдомовцев в маленьком провинциальном Осколе, приехавших на конкурс планеров…
— Хер ли ты в командировках делаешь, капитан?! — пожал плечами Алан. — Ты врагов искать должен, а ты все друзей режима с фонарем ишешь! А всяких блаженных, оглашенных, потенциальных клиентов детского крестового похода — их всегда хватало, и сейчас везде завались… Другое дело, что не они погоду делают! Тут разве что титаническая фигура Черненко что исправит (Алан сделал издевательский жест наподобие мусульманского намаза) — мир ему и хвала!
— Ты напрасно хихикаешь! — посуровел Лека Горелов. — Многое меняется! Партия признала намечающийся кризис общества и призвала к усилению работы с письмами трудящихся! Впрочем, ты птица вольная, все об Ильиче поешь, тебе простительно и не знать такого!
