6. Существует бесконечное множество соотношений (сопряжений) между элементами, но каждое из них, конечно, имеет границу, обладает определенностью, качеством.
7. Реальная материя, то есть та, что существует вне человеческого сознания, есть не более, чем результат соотношений (сопряжений) элементов друг с другом. Этим обусловливается относительность всех качественных и количественных характеристик материи, а стало быть, и самой природы материи. Из предыдущего (п. 6) также следует, что материя — это конечный аспект мира, при всем бесконечном множестве ее видов.
8. Отношения между элементами целостности имеют свой верхний и нижний пределы:
a) Мир, как целое, не может выступать в качестве элемента, соотносящегося с другим элементам, так как другого мира нет. Поэтому он не материален (п.п. 1, 5, 7).
b) Материя исчезает, если, следуя своему закону, Мир стянет все свои элементы в одну «точку», в один единственный элемент — тогда соотношения (сопряжения) между элементами станут невозможны. Из этого также следует, что бесконечно большое и бесконечно малое стремится к отождествлению.
9. Но нематерия обнаруживает себя не только в экстремальных случаях: сущность всякой целостности эмпирически запредельна и нематериальна для ее элементов — она закон, которому они подчинены и который обусловливает их свойства. Однако, эта целостность, на другом уровне, где она сама оказывается одним из элементов другой целостности, высшего порядка, обнаруживает себя уже как материя (п. 3). Таким образом, природа элементов Мира содержательнее их отношений друг к другу, результатом которых является материя — они и материя, и закон.
10. Мир как целостность не существует в пространстве и во времени — само пространство-время принадлежит Миру, как фундаментальная характеристика его межэлементных соотношений (сопряжений). Поэтому пространство-время не существует без материи, а материя не существует вне пространства-времени.
19 сентября.
В седьмом часу вечера лег отдохнуть. Лег лицом к окну, чтобы видеть небо. В жизни у меня было несколько таких дней, вечеров, когда что-то во мне происходило и край завесы, скрывающий новое (для меня) отношение к вещам, приподнимался. Наверно, если одержимо, страстно, все время о чем-то думать, к чему-то стремиться — такое должно происходить. Сидхартха из рода Гаутамы — не единственный пример. Я не равняюсь с ним, но мне такое переживание понятно.
Сегодня (попробую изложить это на бумаге), сегодня было так. Эти мгновения, когда передо мною светилось ленинградское вечернее небо, а я спокойно лежал у себя дома и смотрел на него, они, эти вот совершенно реальные, живые мгновения, одно за другим исчезали — и не только для меня — исчезали навеки для всей Вселенной, уходили в небытие. То, что мы ежесекундно умираем — мысль не новая, но она высказывается не в том смысле, как я ее сегодня чувствовал: несуществующее было
