- Зачем вы ее так покромсали? - спрашиваю редактора.
- Мне, что сказали, то я и сделала, - начала оправдываться редактор.-
Поймите, я же – человек зависимый. Я бы и сама все оставила, как есть, но кто меня
будет слушать. Если я не буду делать то, что мне указывают сверху, меня просто
уволят. А у меня, межу прочим, семья! Вы должны меня понять.
Я позвонил продюсеру телекомпании, которая снимала концерт:
- Почему вы вырезаете целые абзацы без согласования со мной? В них же нет
ничего антигосударственного.
Продюсер тяжело вздохнул:
- Вы поймите, Михаил Николаевич, нам что сверху сказали, то мы и сделали.
Я же человек зависимый, зачем вы на меня сердитесь.
Пришлось звонить самому генеральному продюсеру:
- Мы же договорились, вырезать будут только по согласованию со мной?
- А что я могу? – пожаловался мне в свою очередь генеральный продюсер, –
Есть установки, пожелания сверху, я от них завишу. Так что, извини, ничего не могу
сделать.
Из всех сегодняшних чиновников высшего эшелона я знаком только с одним
из советников президента. Он был моей последней надеждой. Но, и от него я
услышал, что он человек зависимый, и, практически, – никто. Видя мое
расстройство, милая женщина-редактор предложила попить чаю. Я пошел мыть руки
в туалет, сопровождаемый одним из работников телекомпании. В туалете работала
уборщица. Он оказался закрытым. Только закрытым по-советски. Дверь давно
рассохлась, обмякла и обвисла. Поэтому уборщицы, заходя в него, ставили поперек
проема метлу или швабру. Мол, закрыто! Сопровождавший меня сотрудник решил
выказать мне уважение, и стал неожиданно для меня ей объяснять:
- Разрешите нам всего на пару минут? Это же Задорнов!
Тут я не выдержал:
- Вы ей еще скажите, что я в одном доме с Ельциным живу!
И вдруг уборщица выдала фразу, после которой у меня пропало не только
раздражение на весь окружающий мир, но я еще и развеселился на ближайшие
несколько дней:
- Ельцин, Задорнов – мне все по фигу! Я человек – независимый!
Господь Бог распределяет души на небесах:
эта - в Рай, эта - в Ад, а эта... слишком много грешила,
ее обратно - в Россию.
Мне пришло потрясающее письмо по электронной почте. Женщина
пишет, слава богу, с юмором, о себе: "Мой муж попросилноски постирать, я
сочла это унизительным, а он уже замочил их в тазике. Две недели у нас
стоял тазик с замоченными носками, и я его взяла и вынесла на балкон, и мы
