— Тоже мне беда! У меня сосед плотник. За мзду малую чего хочешь сделает.
— Так зови! Тебе прилавок, мне две кровати.
— Никак — спать удумал?
— Не для себя, для пациентов после операций.
— Вот ты который раз каких-то пациентов упоминаешь. Это кто будет?
— Ну если проще — больные. Я хирург, по-другому — лекарь, который болезнь ножом удаляет, скажем — нарыв.
— Понятно. Я хоть и грамотная, да не учёная.
Софья ушла и вскоре вернулась с молчаливым мастеровым. Тот складным аршином измерил место для прилавка. Потом Никита нарисовал ему кровать с размерами.
— Нет чтобы обычные лавки. Народ у нас не избалован, — пробурчал плотник. — Из какого дерева делать?
— Всё равно. Лишь бы прочно и красиво.
— Могу из сосны. Из дуба дороже выйдет.
Договорились на дуб. Сосна — материал лёгкий, но покоробиться может. А дуб — на века. Не думал Никита так быстро стационаром обзаводиться, но зачем момент упускать? И через три дня уже привезли две кровати, как и заказывал Никита — с высокими бортами, чтобы пациент упасть с неё не мог. Матрасов вот только не было — так заказать можно, и материал на выбор — из ваты или пуховые, перьевые, а многие так и вообще имели дома матрас, набитый сеном. Один раз Никита спал на таком — неудобно, шуршит и колется.
Пациенты понемногу шли — то с панарицием, когда гноилось под ногтем, то с абсцессом мягких тканей. А где гной — там всегда разрез. А в рану ещё серого толченого мха насыпали, который Никита покупал у Софьи. Мох этот — вроде природного антибиотика, помогает хорошо. А при небольших гноящихся ранах, скажем — от занозы, — неплохо шёл лист подорожника.
Через месяц с начала работы Никита отдал долг купцу, правда — сам на бобах остался, с пустой калитой. Зато долг не довлел — Никита не любил одалживаться.
А ещё через неделю произошло событие, изменившее уклад его жизни. Он уже стал привыкать к Владимиру, своей лекарне, даже какой-то интерес появился. Был бы научный склад ума — столько материала для диссертации собрать можно! Только Никита практик был.
Он уже заканчивал работу, раздумывая, куда отправиться поесть — на постоялый двор у Золотых Ворот или в харчевню на Варварке? На Варварку дальше, зато кормят — пальчики оближешь!
Софья тоже собиралась, уже платок накинула.
В этот момент у ворот остановилась подвода, заржала лошадь.
Никита вышел на крыльцо.
У ворот стояла не подвода, а настоящая карета — во Владимире их было по пальцам пересчитать. В открытую калитку ворвался боярин — в кафтане, суконной шапке, сафьяновых сапогах. Видел уже местных бояр Никита, по одежде научился различать.
