Многим удавалось помочь без операций, и понемногу молва людская по всему городу пошла. На приём стали приходить люди действительно серьёзно больные. У себя в больнице он, не раздумывая, определил бы их в хирургическое отделение на операцию. Здесь же приходилось взвешивать, осилит ли он один весь объём? Анестезиолога, второго хирурга, операционной сестры, как и санитарки, нет и не предвидится, медикаментов и аппаратуры — тоже. Не будет ли человеку от операции хуже? Ведь главный принцип медицины ещё со времён Гиппократа — «Не навреди».
Но были и те, которым требовалась безотлагательная операция. В один из дней заявился к нему купец с торга. Он держался за живот и стонал.
— Ох, помогай! Живот болит — спасу нет!
— Давно?
— Со вчерашнего дня. Я уж и грел его, да только хуже стало.
После осмотра стало ясно — острый аппендицит. В условиях современного стационара простая операция, если не осложнена. Но если не оперировать — перитонит с последующим летальным исходом. Проще говоря, аппендикс нагноится, и гной прорвётся в брюшную полость. Выкарабкаться из этой ситуации даже при применении сильных антибиотиков непросто.
— Оперироваться надо! — твёрдо заявил Никита.
— Это под нож? — испугался купец.
— Без этого — смерть дня через три.
— Пугаешь, лекарь?
— А ты подожди три дня — сам убедишься.
Никита, зная, что так и будет, вовсе не пугал.
Купец проникся ситуацией:
— Ладно, ты и мёртвого уговоришь, а меня — тем более. Когда?
— Прямо сейчас. Ты и так уже себе навредил прогреванием.
— Кто же знал?
Купец разделся, разулся и улёгся на стол. Никита положил ему на лицо ватный тампон, смоченный эфиром.
— Дыши глубже и считай.
— Чего считать?
— Просто считай вслух. Один, два… ну и так далее.
Купец стал считать. Слова из-под ватной маски доносились глухо. В воздухе сильно пахло эфиром.
— Один, два, три…
Потом с перерывом:
— Четыре…
Ещё промежуток, и едва слышно:
— Пять…
Никита плеснул в медный таз немного самогона, положил туда инструмент, вышел в соседнюю комнату и поджёг. Лучшая дезинфекция и стерилизация инструмента — открытый огонь, вот только жечь в комнате с эфиром нельзя, можно пожар устроить.
Купец уже уснул — даже храпел. Никита повернул ему голову набок, чтобы язык не запал, и он не задохнулся. Протер живот самогоном и кольнул остриём ножа кожу. Никакой реакции. Похоже, наркоз подействовал.
Глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, Никита сделал разрез. Чёрт, света не хватает! В операционных бестеневые лампы, видно прекрасно. А тут, чтобы увидеть что-то в глубине раны, надо зрение напрягать.
