Сам Урта со своими людьми направлялся к Вортингору — правителю Коритании, чтобы нанять сотню временных защитников. Паризии, живущие на севере, хуже поддавались уговорам, зато их земли лежали дальше от границ Страны Призраков, а потому они могли заключить договор, хотя в отплату запросили бы многого. Помимо угрозы, нависшей со стороны Извилистой, опасность представляли и мародерствующие отряды дхиив арриги.
Глашатаям предстояло заняться тайной защитой: деревянными изваяниями и резными столбами, зверями из соломы и кости, а еще личинами деревьев — оградой, которую сумеют преодолеть не все Мертвые.
Труднее всего было противопоставить подобную линию обороны Нерожденным: многие из них не узнавали оберегов и преспокойно ехали мимо. Однако Нерожденные обычно проявляли меньше враждебности, чем их предки, и это тоже следовало учитывать.
Мне выпало ехать к реке в сопровождении Ниив, личной стражи из четырех воинов и Улланны во главе собственного отряда молодежи. Я был рад ее обществу. А обученный ею отряд, набранный из женщин Тауровинды, мог поспорить с утэнами Урты.
Нантосвельта текла с запада, из глубины лесов, из вечного сияния заходящего солнца. Она вилась по каменистым долинам и туманным болотам, через чащобы и мимо заросших холмов. Местами в ее излучинах попадались каменные руины и изъеденные ветром и дождем статуи. Несколько притоков впадало в нее из Царства Теней, и воды их пенились красным, сливаясь с главным потоком священной реки. Исток Нантосвельты скрывался в Царстве Теней Героев.
Терялась она у северных рубежей владений Урты в лесу, известном как Непроходимые Дебри Видений. Из чащи слышался грохот водопада, срывающегося с невидимой скалы. Появлялась же она снова на пути к далекому морю, во владениях коритани. Она протекала мимо вечных рощ, столь же волшебных, но уже не таких недоступных, хотя воды ее оставались опасными и здесь. Она огибала Коританию, обнимая земли, защищая их и питая духовной силой, как питала народ Урты. Ее берега отяжелели от алтарей и святилищ былых народов, общавшихся со своими богами.
Все пять бродов через реку располагались западнее, и на каждом из них теперь возникло пристанище, распахнутыми дверями словно бы приглашавшее гостей.
Первым на моем пути было пристанище Щедрого Дара.
Улланна поначалу отстала, да и кобыла ее с испугу заартачилась. Пристанище не оправдывало своего имени и выглядело довольно мрачно: дубовое строение с большим тяжелым карнизом над низкой дверью. Опоры по сторонам входа изображали гримасничающих козлов, поднявшихся на дыбы и сцепившихся рогами, словно пронзавшими оскаленное лицо женщины. Шаткие мостки тянулись от ближнего берега к илистому островку, где стояло жуткое здание. Обломки мечей свисали с крыши и скрежетали, сталкиваясь под порывами ветра. На высокой крыше, сложенной из жердей, не было соломы или дерна. Между грубыми стропилами пробивался дым.
