— А какая была услуга? — полюбопытствовала лягушка.
— Да ничего особенного, — смутилась Юлька. — Я просто ее не съела, хотя меня очень уговаривали.
Лягушка всплеснула лапками.
— Дожили! — воскликнула она. — Лягушек едят! Священных, можно сказать, животных! У вас что — неурожай, голод?
— Н-нет, — запнулась Юлька. — Это для того, чтобы похудеть.
— А зачем худеть? — заинтересовался Иван. — На спор?
— Чтоб красивой быть, — сердито пояснила Юлька.
Иван-царевич глаза вытаращил.
— Ты и так… того. Очень даже красивая.
И покраснел. Он вообще чуть что — мгновенно краснел, будто кто-то внутри него кнопку нажимал.
— Тебе какую лягушку-то надо? — терпеливо спросила лягушка. — Как ее фамилия?
— Разве у лягушек бывают фамилии? — удивилась Юлька.
— А что же мы, безродные какие? — оскорбилась лягушка. — Я вот, например, Сидорова.
— Очень приятно. Юля, — машинально представилась Юлька. — Но я не спросила у той лягушки фамилию.
— Ну, так ты ее не найдешь, — пожала плечами лягушка Сидорова. — У нас на берегу несколько сотен лягушек. А может, она не местная?
— Может быть, — понурилась девочка. — А я надеялась, что она поможет нам перебраться на тот берег. По знакомству.
— Ишь ты, по знакомству, — фыркнула лягушка Сидорова. — Не все в жизни можно сделать по знакомству. Ладно, мы с тобой тоже теперь знакомые, так что по знакомству…
И лягушка Сидорова махнула лапкой. Через озеро перекинулся хрустальный мост.
— Вот! — гордо сказала лягушка Сидорова. — Еще неизвестно, сделала бы твоя бесфамильная знакомая такой качественный мост. Одного хрусталя сколько пошло. Иди, Юля.
— Вот спасибо, — потрясенно выдохнула девочка. — Я теперь всех лягушек буду уважать даже больше, чем собак. До свидания!
— Счастливого пути! — квакнула Сидорова и прыгнула в воду.
Ребята осторожно пошли по мосту, стараясь не оступиться на скользком хрустале.
— Я еще понимаю — Сидорова коза, но Сидорова лягушка! — не могла успокоиться Юлька.
— Очень порядочное животное оказалось, — одобрил Иван-царевич.
Глава 9. И вот уже горы встают на пути…
— Нет, ну ты мне объясни, зачем она кидала тут камешек! — возмущалась Юлька, стоя возле третьего препятствия — скалы отвесной. Она действительно была отвесной, как шифоньер для великана. И даже слегка полированной — чтоб уж точно никто не залез.
— Надо знать слово наговорное, — сказал Иван-царевич, разминая пальцы, занемевшие от тяжелого меча. — Скажешь — и в скале откроется проход. Мы это слово в школе проходили. Только я тогда болел, а потом списал, поэтому я наговорного слова не помню.
