Словно бы Ирма Олански, хотя ей было всего двадцать с небольшим, успела признать свое поражение в жизни, а теперь ей вдруг представился еще один шанс, поражение отсрочено, потому что появился голенастый, исхудалый и странный подросток по имени Сильвия.
— А потом, — сказала Ирма, — она исчезла, и все кончилось.
— Исчезла?
— Да, я пришла вечером домой, а ее нет.
— И ни записки, ничего?
— Нет, письмо она мне оставила. Очень старалась, когда его писала. Оно у меня сохранилось.
Вечер был прелестный — прохладно, в небе красуется луна цвета налившегося апельсина. С кем ни заговори в Питсбурге, непременно станут тебя убеждать, что лето 1958 года выдалось здесь необыкновенное — совсем нет жары. Мы решили дойти до дома Ирмы пешком, в такой вечер только и гулять.
Мы шагали по тротуару, и Ирма сказала:
— Вот, Мак, все про Сильвию да про Сильвию, а про себя вы ни слова мне не сообщили.
— А что бы вы хотели про меня узнать?
— Какой вы странный, не подумаешь, что детектив.
— Частные детективы на обычных сыщиков не всегда похожи. Мы ведь, как правило, этим делом стали заниматься по чистой случайности.
— И вы тоже?
— Конечно, просто без работы сидел.
— А до этого чем хотели заняться?
Я рассказал про свою древнюю историю, она покачала головой.
— Надо же, преподаватель истории. Тоже странно.
— Ничего странного. Вам так кажется оттого, что я детектив, вот и вся причина. А если бы с самого начала сказал вам, что я учитель истории, вы бы и не удивились.
— Скажите, Мак, какой, по-вашему, у меня характер?
— Я же вас почти не знаю.
— Не верю. Вы очень славный, Мак, только с вами у меня такое чувство, как будто я не одета. Все слушаете, слушаете, даже вопросов не вставляете, и вдруг видишь, что сама вам все сказала, хотя другому бы ни за что душу раскрывать не стала.
— И что в этом такого ужасного?
— Да нет, наверное, ничего.
У таких людей, как Ирма, в жизни мало что изменяется. Они с детства робеют, им страшно что-нибудь менять, но потом вдруг — бац! — и все совсем не так, как было, правда, в жизни Ирмы такого пока не произошло. По-прежнему живет в том мире, где с нею рядом когда-то была Сильвия. Словно и я перенесся в то время о котором она рассказывала.
— Проходите, Мак, — пригласила она. — Боже мой, уже четыре года сюда никто не приходил, но вы какой-то особенный. И зачем только вы мне повстречались!
