– Я мог бы убить Хартсуорта за то, что он сделал.
Она беспокойно шевельнулась.
– Ты уверен, что это его рук дело?
– А ты разве нет?
Она нисколько не сомневалась.
– Я уверена.
– Вот и я тоже. - Она почувствовала, как он весь напрягся. - Больше он такого не сделает. Я об этом позаботился.
Она судорожно сглотнула.
– Как?
– Наверное, будет лучше, если ты не узнаешь. Главное, что я ясно высказался для всех остальных. Больше они тебя и пальцем не тронут.
– Ты хочешь сказать, не тронут Рынок Константина.
Он пожал плечами.
– Это одно и то же.
– Нет. Эго не одно и то же. Константин - это бизнес, а я, - Моя жена, - перебил он ее, чуть повысив голос. - Сегодня я стоял перед священником и клялся защищать тебя. Именно это я и собираюсь делать.
– Я хорошо помню слова о любви и доверии. - Она нахмурилась, стараясь вспомнить все, что говорил священник. - Откуда взялась эта защита?
Наступило долгое молчание.
– Он говорил по-норвежски, - кратко ответил Top. - Защищать и.., э-э, заботиться. Как-то так. Легкая улыбка коснулась ее губ.
– Понятно. Ты, видимо, забыл мне перевести этот кусочек.
– Видимо, забыл. - Он пошевелился и покрепче прижал ее к себе. - Я думал о том, где мы будем жить. Я хочу, чтобы ты переехала сюда.
Как ей на это ответить? Как-нибудь небрежно. Сказать что-нибудь смешное, милое - и безопасное.
– Забудь об этом.
Ему не стало смешно, и слова эти не прозвучали ни мило, ни безопасно.
– Не забуду! Ты тоже стояла перед священником и тоже давала клятвы.
– Я никогда не обещала…
– Жить со мной. Обещала. Ну да. Правильно.
– Обещала? Когда?
– Вначале и перед самым концом.
– Самый подходящий ответ изо всех, когда-либо мною слышанных. Попробую догадаться. Это говорилось по-норвежски, и ты и эту фразу забыл мне перевести.
– Точно. Любовь и доверие, защита и жизнь вместе до самой смерти, и так далее, и так далее. Вот так и говорилось.
Лгун.
– Я не могу.
– То есть - что значит не можешь?
– Ты должен был предупредить меня сразу. Видишь ли, я уже давала клятву, гораздо раньше. Он оцепенел.
– Какого черта! Что ты мне здесь рассказываешь!
– Я поклялась покойной тете.., э-э, Матильде. Я обещала ей никогда не жить с мужчиной во временной связи. Наша связь временная. Поэтому я не могу жить с тобой. Извини, но клятва есть клятва.
– Ты это на ходу сочинила. - Он перекатился на нее, вжав ее в подушки дивана. - Здесь слишком темно. Мне не видно твоих глаз. Но если бы я их увидел, они сказали бы мне, что ты лжешь.
Она не могла произнести ни слова, каждый дюйм ее тела вопил о тревоге.
