– Вид у тебя не слишком довольный, - заметил он.
– Потому что я не довольна, - призналась она с резкой откровенностью. - Я благодарна, но не довольна. Так не должно быть, получается, что для поддержания на плаву Рынка Константина постоянно требуется мужское вмешательство.
– Верно, так не должно быть, - согласился он. - Если это так сильно тебя расстраивает - уходи из этого бизнеса.
Глаза ее загорелись злым огнем.
– Я не могу уйти, забыл? Если я попытаюсь продать рынок, ты меня потопишь. А все предприятие прогорит.
Он пожал плечами.
– Судя по тому, как дела обстоят сейчас, оно уже прогорело.
– Нет!
– Посмотри в лицо фактам. Ты не сможешь выиграть в одиночку. - Он склонился к ней через стол, выражение безразличия исчезло с лица. - Ты же всегда любила эту работу. Неужели ты допустишь, чтобы шайка недобросовестных негодяев вынудила тебя отказаться от любимого дела? Они будут сражаться с тобой всеми честными и бесчестными методами. Так возьми с них пример. Если ты будешь играть по их правилам, у тебя есть шанс на выигрыш.
Она отвернулась. Она сказала Тору, что выйдет за него, если он решит ее проблему с Хартсуортом. Это обещание она сдержит так же, как привыкла сдерживать любые деловые обещания. Но сначала они обсудят условия сдачи.
Уголки ее губ опустились.
– Хорошо. Ты мне нужен. Вот. Я это признала.
– Очень мило с твоей стороны, - сухо сказал он.
– Ты по-прежнему настаиваешь на женитьбе?
– Настаиваю.
– Ты не возражаешь, если в брачном договоре будет пункт о том, что наши предприятия остаются раздельными?
– Нет. Меня это более чем устраивает.
– Хорошо. Я выйду за тебя. - Она взглянула на него и застыла в своем кресле. В глубине его глаз горел огонек триумфа, подсвечивая их глубокий синий цвет. Итак, победа за ним. Он должен быть очень доволен. Ее охватило дурное предчувствие, оно мучило ее, и она понимала почему - из-за брака, основанного на вожделении и бизнесе, но не на любви.
– Теперь о времени, - буркнул он хрипло и встал. Она отшатнулась.
– Сначала я хочу обговорить несколько условий, касающихся этого брака.
Он улыбнулся, похожий на огромного голодного льва.
– А именно?
– Мы разводимся через три месяца. Он покачал головой и обошел стол.
– Шесть. Минимум. Потребуется время, чтобы поставить Рынок Константина на ноги.
– Ладно, шесть, - согласилась она, еще больше отодвигаясь. - Но я не могу выйти раньше чем через два месяца. Сейчас очень много работы.
– Мы поженимся через четыре недели. Она поставила между ними стул.
