Каждое утро институт наполняли ученые. Специалисты по химии, силикатному анализу, петрографии, кимберлитам, алмазам расходились по кабинетам и лабораториям. Они надевали на себя белые халаты и целеустремленным, согласованным отрядом штурмовали тайны горных пород, изыскивали простейший способ добычи алмазов. В этом храме кристаллов ученым служили тысячи простейших приборов, сотни трубок, реторт, колб, реактивов, платиновых, графитовых тиглей, фарфоровых и агатовых ступок, точные до волшебства весы, катодные и рентгенаппараты, микроскопы — поляризационные, полярографические и электронные. Изо дня в день ученые все глубже проникали в тайны алмаза, решая проблемы, скрытые от человека в дальних углах отраслей изучения природы. И в секретных кабинетах лаборатории искусственных алмазов готовился переворот в экономике алмазов.
НИАЛ возглавлял седой как лунь профессор Рублев. Лучевая болезнь избороздила его длинное лицо сетью глубоких морщин. Рублев вел синтез драгоценных камней и порой днями не выходил из стен лаборатории.
Заместитель Рублева Нилов был известен как первый после профессора специалист по алмазам. Он обожал драгоценные камни. Если речь шла о самоцветах, его глаза загорались подобно камням, и он был готов говорить о них бесконечно. Нилов вышел из семьи потомственных геологов — его отец разведывал недра, мать помогала отцу в экспедициях. После трагической смерти жены Нилов носил темные костюмы, и лишь платиновый перстень с большим изумрудом, подарок отца, диссонировал с его строгим нарядом. Нилов был одинок и работал исступленно, просиживая в лаборатории ночи напролет. И только редкие выходы на работу отвлекали его от трудных изысканий.
Люди НИАЛа встречались с Ниловым больше, чем с Рублевым. Он часто обходил свое «царство», знал ученых и работников института по именам, помогал, если мог, решению отдельных проблем. И каждый работник института знал, что, несмотря на семейную драму и кажущуюся замкнутость, Нилов был человеком отзывчивым и расположенным к людям.
Таинственная пропажа «Голубого Амура» была воспринята в НИАЛе очень болезненно. О случившемся знали только четыре человека — Рублев, Нилов, парторг Литвинцев и начальник первой части Корнилов. Но углубленная работа мысли, постоянная интеграция и анализ бесконечного числа выводов, фактов и данных поглощали все умственные силы этих людей, и горечь пропажи постепенно сглаживалась из памяти. Лишь визиты работников следствия напоминали ученым, что кражу не забыли и преступников ищут.
